– Ничем не могу помочь, что я тут могу поделать, ничего не могу, – завел нудную волынку типа «могу – не могу» Мишка, вроде увидел, какие рожицы я ему корчу в трубку.
Я вовремя себя остановила, одернула, как пиджак. Пикантная мордашка вмиг спряталась. Обывательская точка зрения, мещанская. Правильно Рогачев делает. Так нам всем и надо! Не смогли вырваться вперед в жизненной гонке – теперь пропадайте, черт с вами. Нечего у богатых пороги обивать. Я уже решила отключить телефон, но Рогачев вдруг передумал. Наверное, Мишка не окончательно пропал. Есть у него совесть, хоть малая толика, но осталась. Большие деньги еще не дотла выжгли Мишкину душу.
– Тебе что, работа нужна? – спросил нормальным голосом Рогачев.
– Ну, это… да, то есть… нет… какая-нибудь, – пробормотала я, справляясь с неловкостью. Стыдно все-таки одалживаться у бывшего приятеля. – Вообще-то, Миш, мне работа нужна, ой, как нужна. Хочу работать, пахать, сеять разумные семена, пропалывать добрые всходы. Помоги, Миша! Ты все можешь. Ты же всесильный.
Я накренилась в сторону неприкрытой лести, как валкий морской ботик на вспенившейся морской волне. Куда могу, туда и плыву, и еще не знаю, что дно безнадежно продырявлено. Лодка дала течь. Вода медленно поступает сквозь узкие щели.
– Ой-ой-ой, Инесса, твои слова да богу бы в уши, – заржал Рогачев. – Умеешь ты леща вовремя подкинуть. Великая мастерица.
– Правда, Миш, чистая правда, ты теперь всемогущий, а у меня машину угнали, – я прикинулась простушкой.
Инесса Веткина во весь голос запела Лазаря. Все на этом свете повторяется. Бедный Лазарь. Ему в свое время никто не поверил, он умер с мольбой на устах и с пустым желудком. Знать бы заранее, поверит моим стонам Миша или все-таки прогонит, как голодного Лазаря.
– А ты кредит вернула? – спросил Рогачев. Строго так спросил. И многозначительно замолчал. Наступила пауза, долгая и мучительная. Я размышляла, как поступить: если сказать, что я не вернула кредит, Мишка может поступить двояко – либо кинется оказывать первую помощь, либо отключит телефон. Лучше правду скажу.
– Вернула, Миш, вернула. Долгов у меня нет, все чисто и стерильно, как в аптеке.
– Молодец, – похвалил Рогачев, вздохнув с облегчением, видимо, сильно испугался, что попрошу денег. – У меня есть корешок в Доме творчества, позвони ему. Он поможет пристроиться, временно. Потом найдешь что-нибудь поприличнее.
– А что там, в Домтворе, совсем дела плохи? Неприлично платят? – спросила я, наморщив лоб.
Я попыталась нарисовать лица сотрудников Дома творчества – сплошные писатели и писательницы, художники и художницы. Но вместо лиц на этюде получились смазанные пятна – серые, скучные, невыразительные. И чем они занимаются в течение рабочего дня? Составляют дайджест, разгадывают кроссворды, играют в пятнашки? Наверное, пишут и сочиняют свои шедевры. Нетленки, иначе говоря. Ну-ну…
– Платят в Домтворе абсолютно неприлично, после твоих заработков ты будешь злобно хохотать в день получки, как Медуза-горгона, – ненавязчиво пошутил Рогачев, – но там связи, положение, общество, элита, тусовки, пресса и прочее. Познакомишься с кем-нибудь, войдешь в контакт, только не в половой, смотри опять не обожгись, и потом подыщешь себе что-нибудь стоящее. Будешь записывать номер?
– Да, говори, записываю! – Я бросилась искать ручку, но не нашла, тупо уставилась в потолок, будто оттуда мог упасть карандаш вместе с блокнотом. Кто же так ищет работу? Не подготовилась, даже письменные принадлежности не положила рядом с собой, Рогачеву нельзя признаваться – засмеет. И откажет в рекомендации.
– Ручку нашла? – спросил Миша.
– Да, нашла, уже пишу. – Я решила напрячь мозги и запомнить номер. Знаменитая закладка – ляссе. Нужную информацию необходимо повторить три раза. Непременно – три раза. Тогда надобность в пишущих средствах отпадает. И мозг работает опять-таки на полную катушку. Мне хотелось побыстрее свернуть телефонный диалог. Беседа с юным олигархом мне была в тягость.
– Позвони, съезди к творческим людям, только не вздумай подвести меня, чтобы все было чуки-чуки. Знакомый паренек задолжал мне энную сумму. Так что дело твое обязательно выгорит. Работу он тебе найдет… – Рогачев неожиданно раскрыл всю подноготную сложных взаимоотношений с творчеством.
