Нежнее неба - страница 25

Шрифт
Интервал
стр.
О том, что скоро минет срок разлук
И снова он почувствует устами
Мед знойных уст и свежесть нежных рук.

II. «Мед знойных уст и свежесть нежных рук…»

Мед знойных уст и свежесть нежных рук,
Зарницы глаз и облако-улыбка,
В вас явь и сон, правдивость и ошибка,
Туман и свет, молчание и звук.
Как лоно вод волнует стройный струг,
Вы мысль волнуете легко и зыбко,
И вот она – трепещущая рыбка —
Метнулась в сеть, отбившись от подруг.
Ах, кто пронзен Эротовой стрелою,
Чья грудь таит как уголь под золою
За каждый час, за каждый миг испуг,
Тот, дружеской не внемля укоризне,
Уходит прочь от шумных торжищ жизни,
Тот замыкается в чудесный круг.

III. «Тот замыкается в чудесный круг…»

Тот замыкается в чудесный круг
Своей любви, кто нежным болен бредом,
Знакомый путь ему теперь неведом,
Не верит он в незыблемость порук.
Ни славы, ни богатства, ни заслуг
Не ищет он, не тянется к победам,
И никаким случайностям и бедам
Не охладить в нем сердца жаркий стук.
Что радости, невзгоды и печали,
Когда в душе все струны зазвучали,
Когда мечты безудержно поют?
А больше ничего тому не надо,
Кто ласковый нашел себе приют,
Где милый образ – верная ограда.
30 апреля 1921 г. Суббота.
Москва

IV. «Где милый образ – верная ограда…»

Где милый образ – верная ограда
Там воздух синь и лучезарен день,
Журчит ручей и рядом, скрывшись в тень,
Спят пылкий фавн и робкая дриада.
Звенит бубенчиками козье стадо,
Полдневную не нарушая лень,
Мелькнет в кустах застенчивый олень
И через миг вновь скроется от взгляда.
Зной не томит, и ветер словно брат
Целует дев и юношей, он рад
Их освежить, а в пору листопада
Шипучий кубок поднося к устам,
Невольно восклицает каждый там:
О, сладкий сок хмельного винограда!..
1 мая 1921 г. Воскресенье.
Москва

V. «О, сладкий сон хмельного винограда…»

О, сладкий сок хмельного винограда,
Ты взбудоражил сонные мечты,
Твоя струя лазурней высоты,
Пьяней вина и гибельнее яда.
Как в душный день хотя бы с дробью града
Дождь радует зачахшие кусты,
Обрадовал безрадостного ты,
Твой пламень в жилах – жгучая услада.
Я долго шел по рытвинам дорог,
Я жаждал, я устал, я изнемог
В тисках тоски отчаянной и мрачной,
Не верил в сон, не ждал отлива мук,
Но, хмель любви глубокой и прозрачной,
Ты опьянил негаданно и вдруг.
1 мая 1921 г. Воскресенье.
Москва

VI. «Ты опьянил негаданно и вдруг…»

Ты опьянил негаданно и вдруг,
Любви благоухающий напиток,
Ты пробудил дремавших сил избыток
И сделал все прекраснее вокруг.
Ты снял с души сомнения недуг,
Извлек ее из плена нудных пыток,
И пухом серебристых маргариток
Покрыл проснувшегося сердца луг.
О, тишина – живительная влага!
Ты мне теперь единственное благо,
Тобой одной наполню свой досуг…
Как спорить нам с насмешницей-судьбою?
Сегодня счастлив дружбою с тобою,
Еще вчера я был веселью друг.
2 мая 1921 г. Понедельник.
Москва

VII. «Еще вчера я был веселью друг…»

Еще вчера я был веселью друг,
Мой светлый смех звенел друзьям и девам,
И как стрелой стремительным напевом
Моей души натягивался лук.
Еще вчера, наивно близорук,
Я предан был минутным королевам
Встречающим то милостью, то гневом,
Познавшим смысл единой из наук.
Не замечая гибельной рутины,
Я жил во тьме, сегодня паутины
Любовью словно ветром сметены;
Вчерашнее мне – горькая досада.
Вчера я так боялся тишины,
А нынче сердце тишине лишь радо.
3 мая 1921 г. Вторник.
Москва

VIII. «А нынче сердце тишине лишь радо…»

А нынче сердце тишине лишь радо,
Той тишине, которая одна
Дает познать глубины чувств до дна,
Очистив мысль от приторного чада.
Светильник снов, провидений лампада,
Маяк предчувствий брезжущих, она —
Прославленная издавна страна
Чудес в действительности – Эльдорадо.
Меня любовь к ней быстро привела,
С ее полей – прилежная пчела —
Я доверху наполнил медом соты,
И умилен смиренностью благой,
Я наяву узрел ее красоты,
Воскресший, просветленный и другой.
4 мая 1921 г. Среда.
Москва

IX. «Воскресший, просветленный и другой…»

Воскресший, просветленный и другой,
Сегодняшний, не прежний, не вчерашний;
Моя душа взрыхленной стала пашней,
Вспоенной всласть разлившейся рекой.
Не скрытая ни мглою, ни пургой
Мне даль ясна; гляжу вперед бесстрашней,
И кровь звенит по жилам бесшабашней
Чем колокольчик в поле под дугой.
Читать дальше
стр.
Похожие книги
Рыцарь духа, или Парадокс эпигона
Ночной корабль
Хризалида
Письмо самому себе
Лермонтов и М.Льюис
Русский Египет
Генри Торо
Проклятие Лермонтова