Нимия должна разобраться с этим сукиным сыном. Но как, раз сами зулкиры приказали ей двигаться на север?
Хотелось бы ей сейчас иметь возможность обсудить это с Аотом. За эти годы он дал ей немало дельных советов, и ей было жаль, что его пришлось отослать в Безантур для вивисекции. Но его жизнь не стоила того, чтобы спорить из–за неё с Дмитрой Фласс.
Что бы он сказал, если бы сейчас находился рядом? Возможно, что высокопоставленный офицер действительно не имеет иного выбора, кроме как подчиняться приказам, но в его власти самому решать, как именно их лучше исполнить. Если Нимия разделит свою армию надвое и часть её останется сражаться в Дельхумиде, то таким образом она сможет исполнить все задачи, что возложили на неё её повелители.
Вдобавок, если зулкирам этого покажется недостаточно, у неё всегда будет возможность заявить, что из–за болезни ей пришлось вернуться в Туратарос, а путешествовать без должного эскорта оказалось неприемлемо. Или что у неё имелись основания полагать, что Кетин Хур переметнулся на сторону Сзасса Тэма. Во имя Черного Пламени, это даже могло оказаться правдой! Едва ли он осмелился бы вторгнуться в соседний тарч, не имея за спиной могущественной поддержки.
В любом случае, проблемы следовало решать по мере их поступления. Что именно сказать совету, она решит потом. Ведь на самом деле сражалась она не затем, чтобы определить, будет ли править Тэем один архимаг или несколько, а затем, чтобы сохранить своё собственное положение и владения. Важнее этого ничего не было.
Большую часть утра она провела, деля армию и припасы на две части и давая инструкции Байену Табару, который, судя по его виду, не испытывал особого восторга от того, что на него возляжет командование остающимися здесь отрядами. По правде говоря, Нимия не могла его за это винить. Выделенных ею войск могло не хватить, чтобы справиться с возложенной зулкирами на него — или, скорее, на неё — задачей.
Но она не хотела признавать, что, возможно, обрекает его на поражение и гибель. Вместо этого она посулила ему множество богатых наград за победы, которые он непременно одержит, в чем, судя по её словам, она ни капли не сомневалась, обещала вернуться так быстро, как только сможет, и в сопровождении лучших своих людей отбыла на юг.
* * *
Под сланцево–серым небом Серые Лучники — или то, что от них осталось — укладывали тела товарищей на погребальный костер. Не в их обычае было сжигать останки своих павших, но за годы, проведенные в Тэе, они приучились не зарывать их в землю, даже если причиной смерти их соратников не являлись вампиры или подобные им твари. Учитывая, насколько в этих краях была распространена некромантия, существовали немалые шансы, что трупы выберутся наружу и набросятся на своих бывших товарищей
— Проклятье, — прошептал Дарвин Редфокс, — мы даже не можем исполнить волю наших мертвых и с соответствующими почестями отослать их ко Крушителю Врагов.
Курносая и более высокая, чем он, с каштановыми волосами, заплетенными в косу, Люрин Пайнхилл являлась одновременно и его помощницей, и возлюбленной, хотя обычно она не позволяла интимной стороне их взаимоотношений проявляться на людях. Однако сейчас она украдкой сжала его руку.
— Темпус все равно примет их.
— Надеюсь на это, — факел упал на облитые маслом дрова, и пламя взметнулось вверх. — И нас, когда придет наш черед, тоже.
— Это будет нескоро. Болезнь идет на спад, за прошедшие несколько дней заразился лишь Эвендур. Думаю, больше жертв не будет.
— Надеюсь, — повторил Дарвин. Чтобы отбить Нотос, самый губительный город в северном Лапендраре, отряду наемников пришлось уничтожить гарнизон, состоявший из некромантов и ужасающих воинов. Учитывая проблемы с магией, Серым Лучникам это удалось, но позже в их рядах начался мор, причиной которого, возможно, стал близкий контакт с нежитью.
— Думаю, ты устал, — произнесла Люрин.
— Так и есть. Устал сражаться с гулями и призраками и работать на тех, кто якшается с демонами и в открытую презирает всех, кто родился не в Тэе и не принадлежит к мулан.
— Хочешь поискать работу где–нибудь ещё? Уверена, на Фаэруне идут и другие войны.
