— Да, Ваше Всемогущество.
Аот держал голову высоко и сохранял военную выправку до тех пор, пока гоблин не захлопнул за ним и Маларком дверь. Затем его коренастая, широкоплечая фигура обмякла так сильно, что на миг показалось, что ноги его вот–вот подкосятся.
— Во имя Пламени, — выдохнул он. — Во имя Чистого Пламени. Я и не думал, что тебе удастся его переубедить.
— Честно говоря, — произнес Маларк, — я тоже. Я до сих пор не уверен, какой же аргумент на него повлиял. Скорее всего, последний. Несмотря на всю свою силу, зулкиры не горят желанием рисковать собственными шкурами, особенно когда понятия не имеют об опасности, которая им грозит. Полагаю, именно поэтому они и смогли прожить достаточно долго, чтобы стать зулкирами. Вот, возьми, — он вернул Аоту его копье.
Боевой маг сжал его плечо.
— Я этого не забуду.
Маларк улыбнулся.
— Рад был помочь. — В свое время Аот убил множество врагов. Это было правильно — освободить его, чтобы он продолжил сеять смерть и в итоге встретил конец, более подходящий для воина.
29 миртула—2 киторна, год Голубого Пламени
Как и большинству орков, Неске Хортор не было знакомо так называемое чувство «жалости». Но не требовалось особо напрягать мозги, чтобы понять — измученным страхом пленникам нелегко даются ежедневные переходы, учитывая врезавшиеся в их спины веревки и скудную кормежку. Неудивительно, что то один, то другой из них время от времени падали мертвыми, сдаваясь перед истощением, лихорадкой или просто отчаяньем.
Но сегодня с утра умер ребенок, и Неске сразу же приказала сделать привал, чтобы приготовить тело. Конечно, с её стороны это было неправильно. Её долг состоял в том, чтобы доставить труп Ксингаксу. Но он никогда об этом не узнает, если ему об этом не сообщат, а Казиск язык распускать не станет. Они достаточно долго работали в паре и успели прийти к взаимопониманию.
Вытащив вертел из костра, она осмотрела нанизанные на него куски ароматного поджаристого мяса и предложила угощение некроманту, который сидел рядом с ней в своей разметавшейся алой мантии.
— Попробуй. Хорошее.
Как она и ожидала, узкое, высокомерное лицо волшебника скривилось.
— Нет, спасибо.
Она рассмеялась.
— Я же собственными глазами видела, какие отвратительные вещи ты порой проделываешь с гниющими трупами. Но стоит предложить тебе свежее мясо, и твой желудок переворачивается лишь потому, что оно принадлежало существу твоей расы. Если бы ты хоть немного в этом разбирался, то понял бы, что более питательной пищи не найти.
— По твоим словам выходит, что ты и орков ешь?
— При любой удобной возможности, — она откусила сверху шмат сочного мяса с вертела. Оно оказалось слишком горячим и обожгло ей нёбо, но она все равно жадно его проглотила. — Знаешь, это загадка.
— Что?
— Те, с кем мы воюем — наши настоящие враги — находятся на юге. И все же наши повелители приказали нам мотаться туда–обратно через границу с Теском, чтобы грабить тамошние деревни и брать крестьян в плен.
— То, о чем ты говоришь — парадокс, а не загадка.
Она закатила глаза. Он обожал её поправлять.
— Да какая разница. Это же глупо.
— Не совсем. Ксингакс превратит наших пленников в могучее оружие, и в результате в наши легионы поступит приток свежих сил.
— Возможно, — Неске сняла с палки ещё один кусок детского мяса. — Но, когда Сзасс Тэм станет королем, вспомнит ли кто–нибудь, что наша работа тоже была важна и мы неплохо с ней справились? Или все награды достанутся тем воинам, которые возьмут Безантур штурмом и отрубят головы Неврону и Дмитре Фласс?
— Насколько я знаю, — произнес Казиск, — наши товарищи–легионеры в восторге от подобных перспектив. А нам с тобой лучше оставаться здесь, на севере. Если я никогда не увижу ни одного солдата совета…
Его речь прервал звук трубящего рога. Часовой на западном краю лагеря бил тревогу.
Тренированные рефлексы заставили Неске схватить лежавший неподалеку небольшой круглый щит и вскочить на ноги. Но, хотя её тело и знало, что надо делать, сама она оказалась в замешательстве. Если бы их атаковали тогда, когда они пересекали границы Теска или даже во время путешествия по Сюртэю и Элтаббару, в этом не было бы ничего удивительного. Но охотники за рабами уже поднялись по Первому Откосу и добрались до Верхнего Тэя — места, где должны были оказаться в безопасности.
