«Вместе с Ринчинханд я шла к полю, чтобы помочь собирать урожай, и вдруг услышала: “Остановись!”. Я испугалась и хотела было бежать, но не смогла. Ноги не слушались меня. “Где ты живёшь? Как зовут твоих родителей? Куда вы идёте?” — последовали вопросы. Машинально я что-то ответила. “А теперь иди!” — сказал голос. Я осмотрелась. Вокруг никого не было. И вдруг поднялся вихрь, что-то яркое растворилось в небе. Ринчинханд может подтвердить всё сказанное мною.
Вечером того же дня я готовилась к урокам, как вдруг кто-то позвал меня через окно и сказал: “Где бы ты ни была, всё равно найдём тебя!”. Я вышла и сделала всего несколько шагов от дома, как меня накрыло каким-то белым куполом.
“Будь готова 27 сентября! — услышала я тот же голос. — В школу не ходи. Какую профессию ты хочешь получить? Переписываешься ли ты с советскими детьми? Буду рад, если на следующую встречу ты принесёшь что-нибудь на монгольском языке!”. Затем голос исчез.
27 сентября я пошла к речке. Вдруг поднялся вихрь, и неожиданно передо мной появился человек ростом более двух метров. “Монголы слишком пугливы”, — сказал он. А я ничего не могла ответить от сильного испуга. Незнакомец снял шлем, и я увидела плоское, страшное лицо без носа, похожее на сырое мясо, с двумя большими ушами. Голова незнакомца была обрита наголо. Вокруг всё искрилось и блестело, я поняла, что нахожусь в космическом корабле. “Садись”, — приказали мне. Подо мной было что-то похожее на зеркало. Меня притягивало к полу, как магнитом. Я увидела двух людей высокого роста.
— Мы не подчиняемся небу, — сказал один из них. — В вашем сомоне тепло, а вот в Дархане очень холодно…
За спиной я увидела стеклянные банки разных цветов. Они что-то говорили мне, указывая на них.
— А теперь полетим с нами. Что внизу? Узнаёшь? — спросили меня.
— Это наш аймачный центр Арвайхээр!
— А это что?
Я разглядела здание музыкально-драматического театра, рядом — здание почты. Инопланетяне не давали мне договорить фразы. Один из них держал в руках небольшой аппарат чёрного цвета, по-видимому, служивший им “переводчиком”. Но как бы там ни было, они понимали меня с полуслова, хотя сами они говорили по-монгольски со странным акцентом.
В пути мы пообедали. Еду подали на “конвейере”. Чай был очень крепким, тёмно-коричневого цвета и очень неприятным на вкус. Меня также угостили чем-то, похожим на фрукты, что сразу таяло во рту и было весьма вкусным. Посмотрев вниз, я увидела много домов и людей.
— Ведь это Улан-Батор, — сказали мне.
— Да, я была здесь.
— Что ты видишь?
— Музей Ленина, автобусную остановку…
Мы летели всё дальше.
— А это что? — спросили меня.
— Не знаю…
— Это городок Заамар Центрального аймака. А сейчас мы доставим тебя в твой сомон и высадим недалеко от дома.
Они просили меня рассказать о нашей встрече через месяц, сказав, что снова встретятся со мной. Когда мы спускались, поднялся вихрь. Оказавшись на земле, я посмотрела вверх и увидела яркую удаляющуюся звёздочку, которая вскоре исчезла.
На корабле я испытывала страх. Мне всё время казалось, что в горло льётся холодная вода, а рук я не чувствовала. Меня очень тревожило, что меня увезут на другую планету. После полёта появились головные боли и боль в глазах. Возможно, это связано с тем, что я смотрела на искрящиеся, блестящие вещи, а головные боли — с большой скоростью движения.»
Вскоре слухи о фантастическом приключении достигли Улан-Батора. По просьбе журналистов Мунгунцэцэг нарисовала существо: тело, как у человека, большие уши, нет пальцев на руках, ноги, как ласты.
Директор Улан-Баторской обсерватории Г.Баасанжава серьёзно отнёсся к этой истории. Он сказал, что во время “похищения” Мунгунцэцэг жители соседнего аймака наблюдали какую-то “яркую звезду” на горизонте.
Два года спустя пришельцы, посетившие Монголию, были менее разговорчивыми. Может, шестилетняя Болорма из Дзабханского аймака показалась им менее интересной собеседницей, чем 15-летняя Мунгунцэцэг?
Как-то вечером Болорма пропала. Мать обошла всех соседей, заглянула во все загоны для скота. Наконец, через два часа ребятишки принесли радостную весть — девочка “появилась, словно из ниоткуда”. Вид у Болормы был удручающий: насмерть напуганная малышка была в синяках, из носа текла кровь.
