СВЯЩЕННИК. Они люди, Господи, и в сердце их есть милосердие. И в тяжких испытаниях они обращаются к добру и являют любовь к ближним. И Ты простишь мне, если я передам жребий Твой тому, кто больше нуждается в Твоем милосердии. (Подходит к менту, которому, оказывается, лет двадцать, и дает ему свой пропуск на спасение.) Ты можешь жить еще долго, мальчик. И можешь иметь детей. И потом, должен же кто-то и там следить за порядком, верно?
МЕНТ. Спасибо. Не надо. Я не могу взять, что вы. Здесь я нужен, здесь сейчас трудно. Нет, я могу спасаться только последним. А вот у нас тут иностранец затесался, ну, из этих, специалистов со стройки, отдайте ему. Все-таки гость… пусть поминает. Опять же, говорят, от смешанных браков дети лучше. И потом, может, его выручат, приедут, и наших заодно.
СЕРЫЙ (тихо). Сейчас я заплачу. О, как благородны простые люди. Сколько чуйств. Как трогательно!..
ГЕНЕРАЛ (утирая глаза, тихо). Заткнись, стукач вонючий. Они люди, а ты – полицейская тварь, выродок.
СЕРЫЙ. Ты только забыл, что конец света-то пока отменен, и их благародство им сейчас ничего не стоит. Вот и расчувствовались.
ПАРТБОСС (в зазвонивший телефон). Первый слушает.
ТЕЛЕФОН. Докладывает водозаборная станция. Распечатали резервную скважину. Вода после прокачки труб в пределах предельно допустимых концентраций, соответствует ГОСТу питьевой.
ПАРТБОСС. Молодцы! А с энергией как?
ТЕЛЕФОН. Аварийная динамомашина, запитали портативный насос. Для питья должно хватить.
ПАРТБОСС (секретутке). Забери-ка ты эту бумажку, раз уж все так вышло. Будешь жить… а по выходным я разрешаю тебе видеть меня во сне.
СЕКРЕТУТКА (с печальной нежностью). Нет уж, милый… с тобой – или там, или здесь.
СПОКОЙНЫЙ. Кажется, и на этот раз пронесло… выкрутились.
РАССУДИТЕЛЬНЫЙ. Ну… вечно проносить не может.
ИНОСТРАНЕЦ. Вы, русские, очень стойкие, мужественные люди.
ЕВРЕЙ. Господи, какого черта родители в детстве не увезли меня отсюда.
ВЕСЕЛЫЙ. А что, батюшка, возможен ли конец света в одной, отдельно взятой за жопу стране?
ЖЕНЩИНА. Сегодня по карточкам должны были мыло давать, если б еще ненадолго воду пустили, так и помыться можно, вот бы хорошо.
ПАРТБОСС. Ну что ж, товарищи, давайте понемножку собираться. Пятеро выбранных могут пока остаться здесь, а мы… (Сверху по лестнице вдруг ссыпается какая-то фигура, встает на полу на четвереньки и бессмысленно хихикает.)
АКТЕР (поднимается с четверенек, опять падает и хихикает). Мы победили, опасность отступила… хи-хи-хи! Город возвращается к нормальной жизни… хи-хи! Р-рапортует майор Пронин, товарищ первый!
ГЕНЕРАЛ. Эт-то еще что?!
АКТЕР. Хи-хи-хи. Это героическая драма «Спасение отечества», ваше превосходительство!
СЕРЫЙ (леденяще). Эт-то еще кто?
АКТЕР. Хи-хи-хи. Шут, презренный шут… шутник-с.
ПАРТБОСС. Он тронулся!
АКТЕР. Хи-хи-хи… Так точно, тронулся – отсюда и в вечность. На полпути к Луне.
ЛАКЕЙ. Как ты сюда попал, негодяй!
АКТЕР. Это же элементарно, Ватсон. Вошел в боковой подъезд, прошел вестибюль и спустился по лестнице. Хи-хи!
ПАРТБОСС. Так там открыто?! Боже мой, наши порядки…
ДОГАДЛИВЫЙ. Так там было открыто? а мы-то!.. кто ж знал…
ЛЮБОПЫТНЫЙ. Ну, и что там наверху?
АКТЕР. А где же рукопожатие? где орден? объятие?
ПАРТБОСС. Что?
АКТЕР (объясняет). Ну как же, по роли так положено: я докладываю о спасении, вы меня обнимаете. Вы же до сих пор правильно отвечали мне по телефону… почти… вполне разумно… а вы где играли?
ПАРТБОСС (мучительно вслушивается). Что?.. ты?..
ДОГАДЛИВЫЙ. Привет с хлебозавода…
ЦИНИК. Браво, электростанция. Вот это шутка. Жаль, что последняя.
