Шелби устроилась поудобнее и погладила Бобби по голове.
— Какую ты хочешь шоколадку, с орехами или изюмом?
— С изюмом.
Шелби протянула ему шоколадку, и в это время, мигнув на прощание, фонарик погас. Они оказались в полной темноте.
— Мисс Шелби! — заплакал Бобби, уткнувшись ей в плечо.
— Все хорошо, малыш. Прижмись ко мне, съешь свою шоколадку и постарайся заснуть. Тогда не заметишь, как быстро наступит утро.
— Мне страшно!
— Ну что ты, здесь нечего бояться…
Она смотрела в темноту широко открытыми глазами, отчаянно желая верить в собственные слова. На память пришли рассказы Коди о всяких ядовитых тварях, заползающих ночью в сапоги. Что ж, на этот раз она не собиралась снимать сапоги, так что можно не беспокоиться хоть на этот счет… А что, если эти твари заползут под одеяло?
Соседний куст громко зашелестел, и Шелби еле удержалась от вопля ужаса.
Бобби прижался к ней и всхлипнул.
Шелест повторился. Она обняла Бобби, закрывая его собой от неведомой угрозы, и шепнула ему на ухо:
— Тише, Бобби. Главное — веди себя тихо, и все будет в порядке.
— Но… Но там что-то есть!
— Оно скоро уйдет. — Шелби продолжала говорить едва слышным шепотом, не желая еще больше привлекать внимание неизвестного зверя.
— А вдруг это медведь? Голодный медведь?
— Если он голоден, то просто съест с этого куста все ягоды и вернется в свою берлогу. Но я думаю, что это олень, — с надеждой добавила она.
Полчаса спустя Бобби уже мирно спал у нее на груди. Шелби сидела, прислонясь к дереву, и смотрела в темноту ничего не видящими глазами. Она боялась закрыть их. При каждой попытке сделать это ее воображение сразу же рисовало леденящие кровь картины, держа в постоянном напряжении, не позволяя расслабиться ни на секунду.
Любой долетавший звук заставлял ее сжиматься в комок; всякий раз, когда она засыпала и ее подбородок падал на грудь, девушка вздрагивала и испуганно таращилась в темноту.
Ночь тянулась мучительно долго: минута казалась тысячелетием, а час — вечностью. И лишь когда первые лучи солнца коснулись верхушек деревьев, окрашивая их в розовый цвет, вконец измученная Шелби провалилась в черную бездну сна.
Коди поправил седло и затянул подпругу.
— Завтрак готов! — окликнул его Джейк.
— Я не хочу есть.
— Не думаю, чтобы шерифу это понравилось.
Брови Коди удивленно взлетели вверх.
— Какое дело шерифу до моего завтрака?
— Да как тебе сказать… За завтраком он хочет составить план поисков и настаивает на твоем присутствии.
— Чтоб ему… — Коди сердито бросил лассо на луку седла и обернулся. — Кому вообще в голову пришло позвать сюда шерифа?
— Тебе, — мягко ответил Джейк, выразительно глядя на него.
Коди быстро прошел на другой конец лагеря, где за одним из столиков шериф держал военный совет. Двое полицейских, сидя рядом с ним, активно работали челюстями, что, впрочем, не мешало им принимать участие в беседе. Ковбои стояли рядом, потягивая кофе из чашек.
— Ну что, шериф, вот утро и наступило, — сразу перешел к делу Коди. — Шелби, Бобби и Мердока не было всю ночь. А ночь выдалась холодной. Вы готовы начать поиски? — В его тоне сквозила откровенная издевка.
Шериф, казалось, пропустил его язвительную тираду мимо ушей, а полицейские настороженно переглянулись. Наконец их шеф вытер рот салфеткой и встал. Он был на добрых пять дюймов ниже Коди.
— Не кипятись, сынок. Они пропали не по моей вине.
Лицо Коди окаменело от ярости, но, прежде чем он сумел ответить, шериф продолжил:
— Мы с мальчиками обыщем все к югу от дороги, по которой вы сюда вчера приехали. Твои ребята пусть разделятся: одна половина поедет назад мили на две, а другая займется северной стороной.
— Прошлой ночью мы все уже обыскали, — заметил Коди, начиная терять терпение. Надо было седлать лошадей и заниматься делом, а не тратить время на дурацкие споры, кто где будет искать. — Теперь надо расширить район поисков. Мальчик, похоже, успел уйти дальше, чем мы думали, а Шелби поняла это раньше нас и последовала за ним.
— Резонно, — кивнул шериф. — Добавим к каждому направлению по миле.
Джейк протянул Коди тарелку, полную жареной картошки с беконом, но тот лишь покачал головой.
