— Эй, красавица, сделай-ка глоток. Это поможет успокоиться, — сказал Ланс, протягивая ей стакан и почти насильно усаживая рядом с собой у костра.
Шелби рассеянно взглянула на него, на стакан с бренди и на все происходящее вокруг. Все укладывались спать, и даже те полуночники, что еще несколько минут назад распевали песни у огня, расстилали теперь свои спальные мешки.
Она посмотрела в ту сторону, где скрылся Коди, и, прищурив глаза, постаралась разглядеть в темноте хотя бы его силуэт, но не увидела ничего, кроме непроглядной черноты ночи.
Еще не меньше часа понадобилось Шелби, чтобы отделаться от навязчивого внимания Ланса. Как ни старался он очаровать ее, увлечь беседой и окружить своей заботой, она не могла думать ни о ком другом, кроме Коди. И это начинало бесить ее — ведь он-то наверняка уже давным-давно преспокойно спит и не терзает себя неразрешимыми проблемами!
Шелби поглубже забралась в спальный мешок и закрыла глаза, призывая сон, желая лишь одного — чтобы он укачал ее на своих мягких волнах, успокоил, лишил способности думать и рассуждать… Она свернула куртку, положила ее под голову вместо подушки и постаралась устроиться поудобнее: подвинулась ближе к тонкому брезенту палатки, согнула ноги в коленях, опустила подбородок на грудь…
И тут раздался странный шорох.
Шелби замерла в испуге. Ее глаза широко открылись и уставились в окружающий мрак.
Звук повторился, на этот раз было похоже, будто кто-то тихо скребся рядом.
Сердце девушки упало. Кроме нее, в палатке явно кто-то был. Кто-то намного крупнее, чем паук или любое другое насекомое. Она закусила губу, чтобы не закричать, и осторожно приподняла голову.
У ее ног двигалась темная тень.
У Шелби перехватило дыхание; она в ужасе снова откинулась назад. «Боже, прогони это!» — молилась она. Ее рука бесшумно потянулась к брезенту. Быть может, ей удастся приподнять край палатки и выбраться наружу?.. Пальцы лихорадочно ощупывали ткань, ища то место, где она касалась земли, и не могли его найти. О Господи! Она лежала слишком близко к краю и подмяла часть брезента под себя. Ее охватила паника.
Что-то ударило ее по ноге.
Шелби вздрогнула всем телом, еле сдерживаясь, чтобы не закричать. Что же делать? Она лежала в темной крохотной палатке, а между ее ногами и выходом ползало какое-то существо. Единственный путь к бегству был отрезан.
На глаза навернулись слезы, дыхание участилось, и Шелби поняла, что близка к истерике. О небо, этого еще не хватало!
Мозг лихорадочно искал выхода, пути к спасению. Быть может, если удастся расстегнуть «молнию» спального мешка, она сможет набросить его на эту тварь и поймать ее?.. Нет, лучше не так. Лучше просто накрыть зверя мешком и сбежать.
Задержав дыхание, она потянулась к «молнии», нащупала язычок и сжала его в пальцах. Медленно, осторожно, миллиметр за миллиметром замок пополз вниз…
Существо шевельнулось.
Шелби вздрогнула, снова лишь огромным усилием воли удержавшись от крика. Едва решаясь дышать, она замерла, чтобы сохранить жалкие остатки самообладания.
Прошло несколько бесконечных секунд. Замок снова пошел вниз, продвинулся на полдюйма… и замер. Шелби попробовала потянуть его вверх — безрезультатно, вниз — то же самое. Его заклинило намертво. Пальцы Шелби быстро ощупали пространство вокруг замка и — о ужас! — наткнулись на застрявшую в нем ткань ночной рубашки.
Тварь опять шевельнулась у самых ее ног.
Страх лишал ее последних проблесков здравого смысла. Она с силой рванула замок. Бесполезно!
Из темноты донесся тонкий писк. Шелби судорожно вцепилась в край спального мешка: над ее ногами светились глазки какого-то животного. Она почти перестала дышать.
Внезапно тварь прыгнула прямо на нее.
С громким воплем ужаса Шелби вырвала ночную рубашку из замка, одним движением расстегнула мешок и вылетела вон из палатки. Выбегая, она случайно задела плечом вертикальный шест, поддерживавший полог. Потеряв опору, палатка бесформенной массой осела на землю. Шелби споткнулась, упала, но тут же поднялась и со страхом уставилась на чуть шевелящуюся гору белого брезента, словно ожидая, что забравшееся к ней чудовище снова бросится на нее.
