– Кто здесь? – послышался испуганный голос Дэни.
– Я, Сайлас.
– Я сидела и читала, – затараторила она, – и тут раздался страшный грохот, и свет погас. И мой компьютер тоже…
– Должно быть, пробки перегорели. Вы, случайно, не знаете, где они?
– Пробки? Нет. Хотя подождите… Кажется, я видела их в ванной комнате.
– В ванной? – усмехнулся он. – Подходящее место!
– Ничего удивительного, если учесть, что в последнее время Моррис проводил там дни и ночи – прятался от своих домочадцев.
– Ладно, поищем в ванной. Идите за мной. Ступеньки видите?
– Вижу. Представляете, как я испугалась? – говорила она, семеня за ним. – Я как раз читала книгу о привидениях…
Он обернулся к ней, но в темноте не видел ее лица.
– Вы читаете книги о приведениях? – Сайлас усмехнулся. – Что ж, неудивительно, что вы видели Морриса!
– Я никогда не читала подобных книг! – с возмущением заявила Дэни. – До того случая, как увидела на балконе то, что увидела.
Пробки действительно оказались в ванной. Но Сайлас, осмотрев их, с удивлением обнаружил, что они совершенно целы.
– Э-хе-хе, – проворчал он, почесав в затылке, – да здесь, похоже, авария посерьезнее, чем мы думали!
Свет, видимо, отключился по всей округе, и его не скоро починят. Пойду, пожалуй, проверю, не осталось ли на улице чего-нибудь, что может промокнуть под дождем, – решил он.
– Я пойду с вами, – проговорила Дэни. Перспектива оставаться одной в пустом доме, да еще с привидениями, вдохновляла ее еще меньше, чем общество Сайласа. – Вам, может быть, понадобится моя помощь.
Сайлас усмехнулся про себя – будто он не понимал, что она идет с ним потому, что боится, начитавшись всяких страшных сказок.
– Я и представить себе не могла, – говорила она, когда они вышли во двор, – что днем вдруг может стать темно как ночью!
– Разве у вас в Небраске не бывает гроз? – удивился он.
– Я из Огайо, – уточнила она. – Разумеется, бывают. Но в таком райском уголке, как здесь, просто трудно представить себе такое буйство природы…
– Не бывает розы без шипов, – улыбнулся Сайлас. Сверкнула молния, от грома, казалось, задрожала земля.
– Думаю, нам лучше вернуться, – испуганно проговорила Дэни.
– Возвращайтесь. Я останусь. Мне нужно еще кое-что проверить.
– Тогда и я останусь.
“Боится темноты еще больше, чем молний! Вот навязалась на мою голову!”
В этот момент новая огненная стрела угодила прямо в огромную пальму всего ярдах в двадцати от них, расколов ее. Вспышка и грохот были подобны взрыву атомной бомбы.
Сайлас не успел опомниться, как Дэни оказалась у него в объятиях, прижавшись к нему всем телом, – маленькая, хрупкая, беззащитная… Ему вдруг захотелось обнять ее крепче, прижать к себе…
Но он встряхнулся, словно отгоняя наваждение. Только этого ему не хватало!
– С вами все в порядке? – спрсил он, отворачиваясь.
– Да-да, все в порядке… – прошептала Дэни, недоумевая, как это ее угораздило броситься в объятия к почти незнакомому мужчине. Пусть гроза, пусть молния, но нельзя же терять над собой контроль. – Пойдемте лучше в дом, – едва слышно проговорила она.
Они успели как раз вовремя – только за ними затворилась дверь, как в землю, словно стальные прутья, вонзились струи дождя.
– Уже поздно, а мы так и не ужинали… Я, пожалуй, сооружу какие-нибудь бутерброды, – предложила она, не зная, чем занять себя в темноте.
– Знал бы я, – проворчал Сайлас, – заехал бы по пути в магазин.
– Не волнуйтесь, – поспешила успокоить его Дэни, – здесь в холодильнике полно всего, на сегодняшний вечер по крайней мере хватит.
Дождь за окном стоял почти сплошной стеной. Сайласу казалось, что они не на кухне, а в подводной лодке.
Дэни имела весьма своеобразное представление о бутербродах. Она густо намазала хлеб горчицей, положила сверху оливки, посыпала семечками подсолнуха и в довершение ко всему – ростками пшеницы. Будь у Сайласа хоть какая-нибудь альтернатива, он не притронулся бы к кулинарному шедевру, но выбирать не приходилось.
– Что-то не понравился мне этот Хазлетт, – произнес Сайлас, жуя “бутерброд”. – С чего вдруг он решил подселить свою тетку совершенно незнакомым людям? Сдается мне, здесь что-то нечисто…
