— Я позвоню Хэму.
— Нет! — Ванесса схватила ее за руку. — Мне не нужен врач, это всего лишь нервы. И еще я неудачно вскочила.
— Все равно, пусть посмотрит тебя. — Мать села рядом и обняла ее за плечи. — Ван, ты такая худышка.
— Я вымоталась за последний год, много нервничала, потому и решила отдохнуть. Но чувствую я себя хорошо.
Слыша ее недовольный тон, Лоретта убрала руку и встала.
— Что ж, решай сама, ты больше не ребенок.
— Вот именно. И я хочу знать, за что отец хотел тебя наказать?
— За измену, — не сразу ответила Лоретта.
— За измену? — переспросила Ванесса, не веря собственным ушам. — Что, у тебя кто-то был?
— Да. — Как ни стыдно было Лоретте признаваться, однако она жила с этим стыдом долгие годы и знала, что от него не умирают. — Мы с ним познакомились примерно за год до вашего отъезда в Европу.
— Понятно.
— Да уж чего тут непонятного? — коротко и сухо рассмеялась Лоретта. — Оправдываться и объяснять что-то я не собираюсь, я и так расплачиваюсь за это двенадцать лет.
— А ты его хотя бы любила? — Ванесса разрывалась между желанием пожалеть мать и осудить.
— Нет. Я в нем нуждалась. Большая разница.
— Получается, ты была с ним только ради секса? Секс на стороне — ах как мило.
По лицу Лоретты было видно, что ее обуревают разнообразные эмоции, и ей потребовалось некоторое время, чтобы начать говорить.
— Секс на стороне — это всего лишь расхожее выражение. Возможно, ты сможешь меня понять, как женщина женщину, если не простить.
— Я вообще ничего не понимаю. — Ванесса встала. Глупо плакать о прошлом. — Мне надо подумать. Поеду проветрюсь.
Когда она вышла, Лоретта села на кровать и долго сидела, не вытирая слез.
Тем временем Ванесса бесцельно колесила по округе. Многие фермерские участки были разделены и проданы по частям, и там, где раньше росла кукуруза или свекла, теперь стояли дома, окруженные заборами. Видя это, Ванесса чувствовала боль утраты. Похожее ощущение возникало у нее, когда она думала о своей развалившейся семье. Смогла бы она понять, если бы на месте ее матери была другая женщина? Наверное, пожала бы плечами и высказалась в том духе, что жизни без измен не бывает. Но здесь речь шла не о чужой женщине, а о ее родной матери.
В конце концов она очутилась у дома Брэди. Почему она приехала именно к нему? Ей нужен был кто-то, готовый ее выслушать. Неравнодушный.
Огни в окнах горели. Из дома доносился лай Конга, заслышавшего ее машину. Она медленно подошла к двери, подняла руку, чтобы постучать, но сквозь стекло увидела, что Брэди стоит по другую сторону и смотрит на нее. Он открыл дверь.
— Привет.
— Я просто каталась… — Чувствуя всю глупость ситуации, она попятилась. — Я поеду. Уже поздно.
— Входи, Ван. — Он удержал ее за руку. Пес обнюхивал ее брюки, виляя хвостом. — Хочешь чего-нибудь выпить?
— Нет. — Ванесса и сама не знала, чего хочет.
Она явно отвлекла его от дела. У стены стояла лестница, из проигрывателя, включенного на полную мощность, гремел рок, отдаваясь эхом от стен и потолка. Руки, одежда и волосы Брэди были запорошены белой пылью, и у нее возникло нелепое желание почистить его.
— Ты занят…
— Да вот, стену ошкуриваю. — Брэди выключил музыку. От внезапно наступившей тишины она еще больше смутилась. — Очень успокаивает, между прочим. Хочешь попробовать? — спросил он, подбирая с пола кусок наждачной бумаги.
Она вымученно улыбнулась:
— Как-нибудь потом.
Он подошел к холодильнику и достал банку пива.
— Ты серьезно?
— Да. Я не могу сейчас остаться.
Он откупорил банку и сделал большой глоток. Прохладная жидкость омыла его запыленное горло и унесла с собой ком, образовавшийся там, когда он увидел Ванессу у себя во дворе.
— Смею предположить, что ты больше на меня не злишься, — заметил Брэди.
— Понятия не имею. — Ванесса подошла к окну посмотреть, нет ли на небе луны, но луна пряталась за тучами. — Я совершенно запуталась.
Ему были знакомы и этот взгляд, и осанка, и тон ее голоса. Ему доводилось видеть ее такой, когда она убегала из дома от родительских ссор.
— Расскажи мне.
Она знала, что он предложит. Так было всегда. Она ждала этих слов.
— Напрасно я сюда приехала, — начала она со вздохом. — Это все равно что увязнуть в старой колее.
