Незаряженное ружьё - страница 3
Саша. Точно… ночевали…
Дядя Вася. Ты, Сашуня, что я тебе про убийство говорю, ты всем слово в слово пересказывай… И про матеворит, что своими глазами видел, и про тарелку летающую, что в тот же день тоже своими глазами видел, только говори, что не тарелка это была, а нимб святой — нимб, значит, а на нём ангелы со стрелами и что бросали они эти стрелы во все что есть стороны, в грешников, ну, одна, значит, и в Юриного дядю попала…
Саша. Хорошо, дядя Вася, я всем буду говорить.
Дядя Вася. Вот так… Ну, а термометры и книги продал на рынке?
Саша. Продал… (Достаёт из кармана деньги и передаёт их дяде Васе.) Пять термометров по два рубля — десять рублей, и пять книг по рублю — пять рублей.
Дядя Вася. А почему книги по рублю? Я же тебе велел по полтора продавать?
Саша. По полтора?.. Книга-то тридцать копеек стоит?! Кто же её за полтора купит? По рублю и то еле брали.
Дядя Вася. Ну ладно. Держи рублёвку. (Протягивает Саше деньги.)
Саша. Ещё рублик добавьте. Я ведь в милицию мог попасть.
Дядя Вася. А ты не попадай!.. Ну ладно, вот тебе ещё полтину… (Отдаёт Саше полтинник. Затем достаёт из рюкзака ещё пять книг и с десяток больших термометров для аквариумов.) Книги продашь по полтора. Редкая книга: «Разведение декоративных рыб». Термометры по два рубля.
Саша (прячет книги и термометры в школьный ранец). Ладно.
Дядя Вася. А корма для птиц твой отец достал?
Саша. Обещал достать.
Дядя Вася (разглядывает афишу). А-а-а… Гошка! Старый молодой знакомый.
Саша. А вы разве его знаете, дядя Вася!
Дядя Вася. У меня с этим медвежонком свои счёты. Мне его отец пять рёбер переломал, и я в тюрьму из-за него угодил. Я ему вместо живого уголка такой мёртвый уголок устрою! Пусть только в лесу очутится. (Смотрит на афишу.) И из медведей артистов сделали! Тьфу, срамота какая! Из них, из этих медведей, надо котлеты делать, а не артистов. Шкуры с них надо драть, а они цветы им подносят. Верно, Сашок?
Саша. Шкуры с них надо драть и котлеты из них делать! Ох, я люблю котлеты из медвежатины!..
Дядя Вася. Ну ничего, Сашок, мы ещё поедим медвежатинки! И этого Егорыча обведём вокруг пальца. Мы в своём деле тоже не промахи. Вот как только уйдёт этот Гошка-артист на отдых, так мы его в лесу как подкараулим да как влепим ему пулю в лоб! Да как поджарим! Да как поедим от пуза! Они бы вместо того, чтобы из медведей артистов делать, вывели бы такого медведя, чтобы у него вместо одной шкуры семь шкур росло. Чтоб я бы одного медведя убил и семь шкур с него содрал…
Саша. Семь шкур, как же! Жди, выведут! Они теперь и одной-то шкуры не дадут содрать! Всякая охота запрещена! Стрелять ни из чего, ни в кого нельзя! И вообще, говорят, что наши леса скоро заповедником объявят.
Дядя Вася. Пока сделают заповедником, мы с тобой своё возьмём.
Саша. Дядь Вася, а правду Нинка говорит, что ты с дружками можешь перестрелять в лесу всех зверей и всю дичь?!
Дядя Вася. А что их не перестрелять? Пусть мне только руки не держат, я всё изничтожу.
Саша. А я, когда вырасту большой, мне, что ж, и медвежатины на котлеты не останется?..
Дядя Вася. А ты не боись, Сашок, на мой и твой век зверья хватит, а после нас…
А что ни из чего нельзя стрелять, говоришь, а из этого всегда будет стрелять можно. (Достаёт из-под полы охотничье ружьё и показывает Саше растянутые мехи гармошки.)
Саша. А это что?
Дядя Вася. Что?! То самое, о чём я тебе давно рассказывал, смотри! Двухлейка моей конструкции. Смесь фотоаппарата с двустволкой и гармошкой. (Объясняет.) Ружьё прячется в мехи гармошки, вместо ствола два объектива и… кто перед вами?.. Фотоохотник дядя Вася, бывший Браконьер Браконьерыч.
Саша. А патроны как же?
Дядя Вася (распахивает плащ. Под плащом у него патронташ. Он извлекает из патронташа два патрона). Читай…
Саша (читает надпись на одном патроне, затем на другом). «Проявитель… Закрепитель…»
Дядя Вася (подносит патроны к Сашиному носу). А чем пахнут?
Саша (внюхиваясь). Порохом, кажись…
Дядя Вася. Не кажись, а точно… Пиф! Паф! Ой-ой-ой!..
Саша
