Вопрос же Юлин, на первый взгляд совершенно обычный и вполне оправданный, не понравился ему потому, что выбор храма действительно был обусловлен не религиозными, а деловыми соображениями. В этот храм ходит Гелик ремис. Причем ходит каждый день, если находится в Москве. Если кому-то нужно найти Гелика, то достаточно лишь занять пост возле церкви, и Гелик обязательно пройдет мимо. Либо утром, либо днем, либо вечером, но он обязательно появится.
- В этом храме есть одна икона... Ладно, не буду тебя грузить, ты от этого далека, все равно не разбираешься. Короче, я раз в месяц хожу туда и ставлю свечку именно этой иконе. Она удачу приносит. Я давно заметил: как схожу в храм, постою перед иконой, так ближайшие несколько сделок удачно пройдут. У меня на днях большая сделка намечается, одну квартиру, кажется, удастся толкнуть, она на нас уже три года висит - дорогущая, никто покупать не хочет. Теперь вот покупатель появился, если не сорвется - я прилично заработаю. Поэтому мне обязательно надо сегодня к иконе сходить, поняла?
Из всего сказанного ровно половина была ложью, но вторая половина была все-таки правдой. Квартира - трехкомнатная, с евроремонтом, в доме, расположенном внутри Садового кольца, - была выставлена на продажу еще три года назад и с тех пор существенно подешевела, но желающих ее купить все равно не находилось. Беда была в том, что хозяева вложили огромные деньги в евроремонт, сделали полы с подогревом, напичкали квартиру встроенной мебелью и дорогой техникой, увешали эксклюзивными светильниками, дополняющими замысел дизайнера. Естественно, что в продажную цену входила не только стоимость жилплощади как таковой с учетом престижности района, но и цена ремонта и оборудования. Но оказалось не так-то просто найти покупателя, которому понравился бы такой дизайн и который захотел бы выложить такие бешеные бабки - фактически тройную цену квартиры. А переплачивать за чужой вкус, потом все выбрасывать и переделывать по-своему желающих отчего-то не было. Вторая же беда состояла в том, что эта Роскошная хата находилась в невзрачном доме старой поcтройки, с убогим подъездом, обшарпанными лестницами, без мусоропровода, без консьержа и даже без собственной охраняемой автостоянки. И люди, в принципе готовые жить в такой квартире, совершенно не хотели жить в таком доме. И самим противно, и гостей стыдно приглашать.
Два дня назад, в понедельник, кажется, дело стало налаживаться. Виктор показывал квартиру покупателю, тот долго пристально изучал каждый предмет, начиная от мебели и заканчивая укрепленным в специальном углублении феном, одобрительно хмыкал, задавал массу вопросов, потом сказал, что завтра придет с женой. Во вторник с десяти утра до пяти вечера Виктор снова торчал в этой квартире. Покупатель обещал приехать к десяти, но появился только около часа дня в сопровождении капризной дамы с визгливым голосом, и все началось по новой. Полки, дверцы, краны, ковровые покрытия, стеклопакеты, светильники, ручки... И уже уходя, покупатель заявил, что его все устраивает, но ему нужно показать квартиру еще раз. Дело, видите ли, в том, что эта квартира - подарок их сыну к свадьбе. Половину подарка оплачивают родители невесты, и потому они тоже должны принять участие в выборе. Сегодня, в среду, Виктор снова показывал злосчастную "трешку". Покупатели взяли тайм-аут - два дня на размышления, и в пятницу обещали дать окончательный ответ. Виктору очень хотелось, чтобы квартира наконец продалась. Его интерес был понятен и поддавался нехитрым арифметическим обсчетам: хозяева давно уже жили за границей, после двух лет попыток получить за квартиру полную цену, они махнули на все рукой и заявили в агентстве, что их устроит сто двадцать тысяч долларов вместо первоначальных двухсот пятидесяти. Агентство же выставляло квартиру за двести тысяч, надеясь восемьдесят тысяч положить в карман. Поскольку за двести квартира тоже не продавалась, объявленная цена плавно сползла до ста семидесяти. Виктору же сказали, что в принципе можно идти на торг и снизить цену еще тысяч на десять-пятнадцать, лишь бы сбыть этот лежалый товар с рук. Агентство должно получить не меньше тридцати тысяч долларов чистого навара, то есть цену можно опускать-максимум до ста пятидесяти, а если Виктору удастся спихнуть квартиру дороже, то разница - его. Вот за эту разницу он и бился, желая непременно довести переговоры с покупателем до стадии оформления сделки.
