Вдруг, сама по себе, машина завелась, и мотор стал нормально работать на холостом ходу, испустив облачко выхлопных газов. Нед Роузин испуганно повернулся к машине, глаза его расширились. Потом, столь же неожиданно, как и завелся, мотор заглох.
— Сама завелась! — взволнованно пропищал Чарли Фарнсуорт.
— Как она это сделала? — спросила миссис Шарп. — Разве машина может завестись сама?
Все молча смотрели на Неда Роузина, а тот переводил взгляд с машины на людей и обратно.
— Пусть кто-нибудь мне объяснит… — неуверенно проговорил он. — Я такого еще в своей жизни не видел!
— А ведь он не вышел посмотреть на эту штуку, которая пролетела над нами, — со значением проговорил Дон Мартин. — Ему это было неинтересно…
— Давайте зададим ему несколько вопросов, — с важным видом предложил Чарли Фарнсуорт. — Я хотел бы знать, что тут происходит!
Послышались согласные голоса, и все двинулись к Неду Роузину. У них появилась цель. Они что-то _делали_. Что именно, никто из них еще толком не знал, но Нед Роузин был из плоти и крови, его можно было видеть, слышать, осязать.
Нед Роузин с тревогой посмотрел на приближающихся людей, потом ткнул пальцем в свою машину:
— Я сам ничего не понимаю так же, как и вы! Я хотел ее завести, а она _не_ заводилась. Вы все это видели.
Люди столпились вокруг Неда, и ему вдруг стало трудно дышать. Вперед выступил Чарли Фарнсуорт.
— Вот ты нам объясни… — потребовал он. — Ничего не работает на нашей улице. Ничего. Электричества нет, транзисторное радио не действует. Ничего не работает, кроме одной машины — _твоей_!
В толпе зашептались. Стив Брэнд стоял в стороне и молчал. Ему не нравилось происходящее. На мирной улице росло нечто, грозившее выйти из-под контроля.
— Ну, Роузин, выкладывай! — скомандовал Дон Мартин. — Объясни нам, как это твоя машина завелась сама собой!
Нед Роузин не был трусом. Он всегда был тихим, спокойным человеком, не любил насилия и никогда ни с кем не дрался. Но и не любил, когда его задирали. И сейчас он разозлился.
— Погодите! — закричал Нед. — Погодите, не подходите ближе. Это всех касается. Ну ладно, у меня машина, которая заводится сама. Конечно, это странно — не спорю! Но разве это делает из меня преступника? Я не знаю, почему моя машина сама заводится — вот и все!
Выслушав Роузина, толпа не успокоилась, но никаких действий пока не предпринимала. Люди продолжали перешептываться, и Роузин стал оглядывать лица одно за другим, пока взгляд его не упал на Стива Брэнда. Роузин хорошо знал Стива. Из всех на этой улице он казался самым разумным.
— В чем дело, Стив? — спросил Нед.
— Мы все помешались на идее чудовищ, — тихо ответил тот. — Похоже, все думают, что «одна семья» — вовсе не то, за кого ее принимали. Семья инопланетяне, откуда-то оттуда… — В голосе Стива Брэнда звучала насмешка. — Ты не знаешь кого-нибудь, кто прячет рога за шляпой?
У Роузина сузились глаза.
— Это что, шутка? — Он опять разглядел всех по очереди. — Розыгрыш, что ли?
И тут же, без какой-то видимой причины, его машина снова завелась, поработала немного на холостом ходу и заглохла.
Одна из женщин закричала, а мужчина смотрел на Роузина холодно и угрожающе. Роузин поднялся на крыльцо и встал лицом к соседям.
— Послушайте, — сказал он другим тоном, — вы все меня знаете. Мы прожили здесь четыре года. В этом доме. Мы ничем не отличаемся от вас! Нед протянул к толпе руки. Но люди, на которых он смотрел, уже едва напоминали тех соседей, рядом с которыми он прожил эти четыре года. Казалось, кто-то взял кисть и несколькими злыми мазками сменил лицо каждого.
— Ну, мистер Роузин… — протянула миссис Шарп, — если это и так, то, может быть, вы объясните…
— Что объяснить? — устало спросил Роузин.
— Ну, иногда я ложусь спать очень поздно, — с явной неохотой проговорила миссис Шарп. — И вот раза два… да, два раза я выходила на крыльцо и видела, как вы, мистер Роузин, стояли глубокой ночью у своего дома и смотрели в небо. — Она помолчала, оглядываясь на соседей. Потом, решившись, запричитала: — Как будто он чего-то ждал!
«Последний гвоздь в крышку гроба, — подумал Стив Брэнд. — Одна глупость, сказанная в критический момент, и…» Толпа загудела. Нед Роузин побледнел. На крыльцо вышла его жена, Энн. Она взглянула на толпу, потом на лицо мужа.
