Кэт хотелось крикнуть ему в лицо, чтобы он сам себя обслуживал и что она не его рабыня. Но в некотором роде она была рабыней.
Глупо, конечно, но его замечания ранили ее. Не думаю, что ты справишься. Этой короткой, но обидной репликой Карлос заставил ее почувствовать себя такой… такой несовершенной. Проблема в том, что он оказался прав.
Решив спасти остаток вечера, Кэт приложила до смешного много усилий, чтобы сервировать блюдо для Карлоса, вымыв и насухо вытерев фрукты и разложив их в форме радуги. Поместив два кусочка сыра в середину тарелки, она также добавила хлеб и несколько крекеров и понесла блюдо наверх, на палубу, омытую лунным светом и совершенно пустынную, если не считать высокой фигуры, вырисовывающейся на фоне горизонта.
Карлос стоял, облокотившись на перила и глядя на море, и было в его позе нечто такое захватывающе-безмятежное и впечатляющее, что несколько мгновений Кэт просто стояла в тени, наблюдая за ним. Она никогда не видела в жизни человека более одинокого, чем сейчас Карлос, но в то же время так комфортно себя ощущающего в этом состоянии.
Кэт начинала понимать, как на самом деле мало она знает о человеке, который на данный момент являлся ее работодателем. Не знала даже, сколько ему лет. Возможно, тридцать пять или немного больше, ибо на его красивом лице был заметен опыт прожитых лет, а выражение всегда было циничным. «Почему он не женился и не завел детей? – размышляла Кэт. – Ведь девушки толпами ходят вокруг него?»
Должно быть, мужчина услышал или почувствовал ее присутствие, потому как он обернулся, и Кэт заставила себя выступить из тени и войти в освещенное луной пространство.
– Я… я поставлю еду сюда, – произнесла она, чувствуя, как дрожит ее голос. – Ладно?
– Да, спасибо.
Карлос наблюдал за тем, как Кэт наклонилась, чтобы поставить тарелку, темные волосы растрепанными прядками обрамляли ее лицо, а льняная форма приобрела помятый вид. Но все равно она выглядела восхитительно – даже более женственно, чем когда-либо, и трогательно, когда на ней не было кучи статусных символов и драгоценностей. Ее лицо разрумянилось от настоящей работы.
Ирония заключалась в том, что это создание было совершенно не похоже на Кэт Бэлфор.
Девушка выпрямилась и обнаружила, что темные глаза неотступно следят за ней. Она нервно облизнула губы и встретила его взгляд.
– Что… что-нибудь еще?
«Отличный вопрос», – подумал Карлос. Был ли он невинным или же, наоборот, провокационным? Интересно. Она хотела показаться послушной девочкой или же намекала на искру, пробежавшую между ними? Его сердце гулко застучало. Невинность и Кэт Бэлфор – понятия несовместимые!
– Нет, больше ничего, – ответил Карлос, покачав головой.
Кэт направилась было к выходу, но какая-то сила подтолкнула Карлоса – вероятно, это были происки луны, бросавшей нежный отблеск на темные волосы девушки и выделяющей ее безупречный профиль и слегка приоткрытые манящие губы.
Карлос остановил ее простым прикосновением к обнаженной коже предплечья. Кэт взглянула в лицо мужчине, и тот незамедлительно ощутил, как по ее телу пробежала сладкая дрожь. Его собственное тело сразу же ответило на этот зов.
– Кэт, – пробормотал Карлос.
Все, что видела перед собой сейчас Кэт, были рас трепанные черные кудри, обрамляющие суровое лицо, лунный свет, бросающий тени на золотисто-оливковую кожу, прекрасное тело и длинные ноги. Она нервно сглотнула. Ей казалось, Карлос набросил на нее какую-то шелковистую сеть, лишающую возможности мыслить и заставляющую ее мир сфокусироваться лишь на одном объекте – притягательном испанце. По твердому убеждению девушки, он делал это нарочно. Но зачем? Неужели он просто играет с ней, как кошка играет с глупой мышкой перед тем, как хладнокровно ее убить?
– Прекрати это, – прошептала Кэт, едва слыша свой собственный голос.
– Что прекратить? – эхом отозвался Карлос.
– Прекрати заставлять меня… – Смутившись, она не смогла завершить начатую фразу. Как могла она признаться ему в том, что скрывала от самой себя?
Казалось, однако, что Карлос подобными муками стыдливости не страдает, ибо он одарил ее дерзкой улыбкой.
