- Нет. Я не очень люблю морепродукты.
- Что ж, я это запомню – улыбнулся Стайлз, по-джентельменски открывая передо мною дверь.
Внутри замечательно пахло. Звуки посуды, голосов и музыки слились в одно, создавая приятную и добродушную атмосферу.
- Где Ханна? – спросила я Стайлза, когда мы уселись за столиком у окна. Красные шторы с замысловатыми рисунками отлично контрастировали с внутренней обстановкой заведения.
- Сегодня приехала Кэтрин. Домашний учитель Ханны. Они занимаются, - ответил Стайлз.
- Ясно.
К нам подошла молодая и приветливая официантка. Лицо Стайлза вызвало у нее небольшую улыбку, и быстренько записав заказ, она убежала на кухню.
- Готов поспорить, она сейчас ржет надо мной и рассказывает повару, что у них в зале сидит уголовник, - рассмеявшись, сказал Стайлз.
- Давай ей намекнем, что ты профессиональный боксер. Когда она принесет заказ я скажу: «Доминик, я нисколько не удивлена, что ты выиграл вчерашний бой. Этот Мэтьюс тряпка, даже заплакал прямо в эфире».
Стайлз откинулся на спинку стула и громко рассмеялся:
- А почему именно Доминик?
- Обычно в фильмах и книгах, горячих и крутых парней зовут Доминик.
- Та-ак. Мне это нравится. Значит я, типа тоже горячий и крутой. Но я знаю одного крутого парня из фильма по имени Доминик.
- Я знаю о ком ты. Но Доминик Торетто – гонщик. И вообще, смотри больше боевиков, особенно старых. И увидишь, что моя теория о Доминиках верна.
Стайлз внимательно на меня посмотрел. Наши глаза встретились, и мы не смогли оторвать глаз друг от друга. Я разглядывала красивое и уже мужественное лицо, карие глаза вот-вот прожгут во мне дыру. Никто так на меня не смотрел. Никогда. Нас определенно тянуло друг к другу. Да, по-дружески мы сошлись не плохо, но я чувствовала, что Стайлзу этого мало. Да и мне тоже.
Наш зрительный контакт прервала официантка, принесшая наш заказ. Стайлз заказал себе томатный суп с моллюсками, который так любит моя мама, а я обычный гамбургер с картошкой фри и молочный коктейль.
- Ваш заказ, - мило пропела официантка.
- Спасибо, - поблагодарил Стайлз и кивком головы показал в ее сторону.
Сначала я не поняла, на что он намекает. Мне тоже нужно сказать «спасибо»? Но вспомнив нашу шутку про боксера, я не выдержала и засмеялась в ладошку. Официантка заметила мою реакцию и недоуменно уставилась на меня.
- Извините, - кашлянув, произнесла я.
- Приятного аппетита, - улыбнулась девушка и удалилась.
Стайлз, нахмурив брови, посмотрел на меня.
- Что? – вскрикнула я, - я не собиралась это говорить на самом деле.
- Могла хотя бы просто намекнуть, что я гонщик, - пробурчал Стайлз, и, улыбнувшись, добавил - Гонщик Доминик. Нет, не так. Гонщик-боксер-Доминик.
- Тебе будет достаточно, что об этом буду знать я? Что ты гонщик и боксер.
- Вполне достаточно, - ответил Стайлз. - Кстати, суп превосходный. Передай маме, что я в восторге.
- Передам.
- Так ты смотришь боевики? – спрашивает Стайлз с набитым ртом.
- Только старые. Примерно восьмидесятых и начала девяностых годов.
- Сталлоне, Шварцнегер, Уиллис.
- Не забудь Ван Дама.
- Боже мой! Да ты…блин. Это круто. Значит ты противница Стэтхэма.
- Ярая, - притворно рычу я.
Стайлз смеется. Какое-то время, мы наслаждаемся едой. Я молча разглядываю соломенную ведьму напротив кафе, в котором мы сидим. Возле нее стоит парочка туристов, фотографируясь с ней в различных смешных позах.
- Расскажи, что ты сделала с рукой, Мадлен? Все-таки Айк схватил твою праздничную индейку, пока ты смеялась над моей эсэмэской, потом ты побежала за ним, споткнулась, пока падала, зацепила вазу с конфетами, ваза разбилась, и один осколок воткнулся тебе в руку. Ваза была из толстого настоящего стекла, поэтому рана оказалась большой. Пришлось наложить швы. После больницы, тебе снова пришлось покупать чертову индейку, и так как праздник уже наступил. В нашем городе трудно отыскать свежую. Тебе пришлось ехать на птицеферму, ту, что за рекой Форест. В итоге, ты потратила кучу времени и не смогла ответить на мое сообщение.
