Лифт содрогнулся и замер. Олаф, естественно, вывалился наружу первым.
- Пожалуйте, - пригласил он почти весело. На лестничной площадке наличествовало две потемневших, плохо и давно крашенных двери. Я постучался в указанную кузеном. Отворила невысокая, светловолосая, очень хорошенькая женщина.
- Здравствуйте, - сказала она. - Карина Сегерби, к вашим услугам. Не позабыли?
* * *
Ожидая дальнейших распоряжений, я осторожно озирался. В небольшой прихожей красовались два знакомых, недорогих, распахнутых саквояжа. На столике была разложена коллекция огнестрельного оружия: дерринджер, трофейный револьвер, отнятый у покойного Джимми, и курносый смит-и-вессон, столь неосмотрительно врученный мною Астрид. Ствол ныне здравствующего (так я надеялся) Маршалла оставался у двоюродного братца моего...
Что ж, честь похитителям и хвала: по крайности, хорошенько прибрали на Торсэтерской вилле, следы замели. Олаф, по счастью, числился профессионалом, в отличие от межеумков, которыми командовал.
- Вы на славу экипировались, кузен, - заметил упомянутый субъект весьма ядовито. - С эдаким арсеналом революцию затеять можно.
Я пожал плечами:
- Военная добыча. И не так уж легко таскать при себе груду металла, поверьте. Да вы и сами, сдается, не с пустыми руками разгуливаете...
Я кивнул на зажатый в руке Олафа револьвер.
- А ты - с пустыми, поганый американский убийца! - взревел собеседник.
Умудрившись чуток отклониться в сторону, я ослабил полученный удар. Тем не менее, в глазах затанцевали багровые пятна и круги. Предусмотрительно отлетев к стене, я неизящно сполз по ней и очутился на полу. Олаф наклонился надо мною, шипя от ярости:
- Убить женщину из-за капли паршивого снотворного! Сволочь! Кровожадный стервец!
Доброе старое ругательство... Долгие-долгие годы никто не звал меня стервецом. Приятно было вновь услыхать изысканное словечко.
Новый удар. Мушка револьвера оставила на щеке глубокую ссадину. Отлично. Крови в моих жилах, как и у прочих двуногих прямостоящих, не менее четырех литров, немножко можно и потерять.
А чем несчастней, забитей и окровавленней буду казаться я изначально, тем легче придется мне впоследствии.
Простейший психологический закон, если предвидится допрос в условиях, для допроса не слишком удобных.
Кухня была старомодной, однако чистой и весьма опрятной, подобно вилле в Торсэтере. Допотопная газовая плита; холодильник, относившийся к эпохе даже не археологической, а, скорее, палеонтологической. Деревянный стол подле стены, три деревянных стула.
- Вот сюда, - объявил Олаф, указывая на один из предметов, упомянутых последними. - В это креслице, сударь. Присаживайтесь.
Я исправно присел. Подошла Карина; при помощи клейкой ленты, благодаря которой веревки, наручники и прочая подобная прелесть скоро сделаются лишь воспоминанием, притянула меня к стулу и на совесть укрепила в относительно безопасной для себя и Олафа неподвижности.
Когда Карл и Грета загонят мерседес в гараж, подумалось мне, появится подкрепление, неприятельские силы возрастут вдвое... Тем лучше. Противник почувствует себя совершенно спокойно. Чрезмерно спокойно.
С минуту Олаф разглядывал меня в упор, подбоченясь и прищурившись. Потом развернулся, приблизился к газовой плите, неторопливо зажег самую внушительную горелку. Положил на нее снятый с полки металлический прут.
Кузен отнюдь не торопился, весьма справедливо считая, что подобная демонстрация произведет на пленника нужное впечатление. Он оказался прав. Я люблю прикосновение раскаленного железа не больше, чем любой иной человек. И вовсе не жажду подвергаться пыткам, если можно договориться по-доброму.
Но по-доброму Олаф, очевидно, договариваться не хотел. Он подошел ко мне сызнова.
- Что ты позабыл в Лизаниэми?
Фу ты, ну ты!
- Не вижу, в какой степени Лизаниэми касается тебя или семейства Стьернхьельмов. Ни к тебе, ни к Акселю, ни, тем паче, к несравненной Карине деревушка эта отношения не имеет. Интересует она лишь американское правительство - точней, одну из небольших, сплоченных правительственных организаций... Недурное разделение труда: Астрид оглушает наркотиком, Карина связывает, Олаф допрашивает... Слаженная работа.
