Что самое удивительное, замуж я все-таки вышла раньше Инги, хотя, по логике вещей, должна была засидеться в старых девах. Собственно, только из опасения в них засидеться я и приняла Генкино предложение. Инга не торопилась, поскольку, имея множество вариантов, затруднялась с выбором, а у меня, кроме Генки, никого не было, потому и глаза не разбегались, сосредоточились на его веснушчатой физиономии и съехались к переносице. Да так, что потом разъехаться не могли. И хоть бы он представлял собой что-нибудь выдающееся, а то ведь совершенно посредственный экземпляр, к тридцати годам обзаведшийся обширной лысиной, вялым брюшком и прогрессирующей близорукостью. И тем не менее он меня бросил. Ясное дело, я бы хотела, чтобы все было наоборот, и, вздумай он вернуться, наверное, приняла бы его обратно. Зачем? Именно для того, чтобы переиграть это кино заново и выставить Генку за дверь с тихим торжеством отмщенной добродетели.
Да что это я все о себе да о себе, поговорим-ка лучше об Инге. Так вот, она тоже в конце концов нашла свое "счастье" в лице вышеупомянутого Покемона. Если бы вы его видели так же близко, как я, вы бы сразу поняли, почему это счастье в кавычках. Парочка из них получилась еще та - ни дать ни взять, Красавица и Чудовище. Тонкая, воздушная, ангелоподобная Инга и маленький, отвратительный, похожий на старую облезлую обезьяну Ованес Сусанян. Ясно, что он попросту купил мою обворожительную, но ветреную подружку, а потому их брак всего лишь сделка. Насколько она обоюдовыгодна судить затрудняюсь, ибо в таких вопросах у каждого свои критерии.
Конечно, Инга получила и деньги, и тряпки, и заграничные вояжи, но я, например, вполне без всего этого обхожусь и гордо довольствуюсь участью свободной и независимой женщины, о чем не устаю повторять при каждом удобном случае. Вернее, повторяла, пока одна мымра из нашей газеты не заявила, что я, дескать, свободна от мужского внимания и независима от благ цивилизации, да и то не по своей воле. Прямо так и сказала мне в лицо, а я оторопела от беспримерной наглости и с ходу не нашлась, что ей ответить. Стояла совершенно ошарашенная и хватала ртом воздух, а она смеялась мне в лицо. А когда я очухалась, время было уже упущено, прямо как с Генкой. Приходится с сожалением констатировать, что на сегодняшний день это два самых обидных плевка в душу, от которых мне не удалось увернуться.
***
К черту, к черту пространные отступления и продолжительные экскурсы в историю, тем более что в карете прошлого, как известно, далеко не уедешь. Вернемся в душный июльский вечер, наэлектризованный надвигающейся грозой. Заново описываю диспозицию для особо утомленных излишними подробностями и ненароком потерявших нить повествования.
Итак, до того как меня вдруг некстати потянуло на воспоминания, я позвонила Инге, затащившей в мою постель покойника, то есть не покойника, конечно, а живого мужика (не некрофилка же она, в самом деле!), то есть в постель он лег живым, а встать уже не встанет. В ожидании Инги я снова торчала на лестничной площадке (правда, предварительно обувшись) и нервно грызла ногти.
Инга примчалась в своем серебристом "Мерседесе" примерно через полчаса. К этому моменту я уже успела обгрызть ногти до мяса и раскалиться добела.
Инга вышла из лифта и сразу вытаращилась на меня:
- Чего это ты тут торчишь?
- А ты как думаешь? - Буду я с ней еще церемониться. Будто она не знает, из-за чего это я околачиваюсь на пыльной лестнице, вместо того, чтобы преспокойно отдыхать после трудового дня, а также трудового года. Мне ведь до заслуженного отпуска всего один день остался, а тут такой подарочек в собственной постели.
- А чего мне думать? - Инга пожала плечами с самым невинным видом. Давай скорее выкладывай, что там у тебя случилось, а то у меня мало времени. - Она посмотрела на свои золотые часики с золотым же браслетом изящной работы, плотно обхватившим не менее изящное запястье. - Ты представить себе не можешь, чего мне стоило вырваться из дому! К мужу понаехала чертова куча родни, изволь их теперь развлекать...
