— На первый взгляд он понравился мне. Конечно, это еще ничего не значит.
— Не знаю. Думаю, твоим инстинктам стоит довериться. — Он усмехнулся. — Ты ведь вышла за меня замуж, правда?
Она улыбнулась, хотя это была не совсем правда. Она вышла замуж за Рула в шестнадцать лет, потому что перед своей неожиданно скорой неотвратимой смертью так хотел ее отец, обусловивший номинальность замужества минимум в два года. Ее немой вопрос «А как же любовь?» тогда остался без ответа. Ее собственные инстинкты по поводу брака появились значительно позже и убеждали ее выйти замуж за Джеффри, который олицетворял создавшийся у нее образ «любящего мужа».
— Твоя кузина вернулась, — сказал Рул, когда увидел, как к ним подходит Кэролайн. — Я отлучусь ненадолго. Мне надо перекинуться словечком с моим братом.
Кэролайн подошла к Вайолет, ее взгляд был взволнован.
— Здесь Джеффри, — прошептала она, когда Рул отошел подальше. — И в этот момент он направляется прямо к тебе.
— О мой Бог!
Вайолет посмотрела через плечо Кэролайн и увидела светлую голову Джеффри, мелькавшую в толпе. В следующую минуту он уже стоял перед ней.
— Вайолет, дорогая! — Он взял ее руку и поднес к губам. — Я так рад видеть тебя. Я так скучал.
На его щеке красовался синяк, а под глазами были темные круги.
— Ты подрался с Рулом. С тобой все в порядке?
Он усмехнулся:
— Этот человек заслуженно получил сполна за то, что сделал с тобой.
Но, как и сказал Рул, Джеффри тоже перепало.
— Рул — мой муж, Джеффри. Я старалась объяснить это тебе раньше.
— Этот человек — мерзавец. Он обманом лишил тебя девственности.
— Мы женаты, Джеффри! Умоляю тебя, уезжай в Бостон. Начни жить своей жизнью, найди себе девушку. — Ее рука все еще была в его руке. — Ты заслужил счастье, Джеффри.
— Я никуда не поеду. По крайней мере до тех пор, пока не буду уверен в том, что с тобой все в порядке.
Вайолет хотела ответить, когда вдруг поняла, что рядом с ней стоит ее муж.
— Если вы не дурак, Бернетт, вы послушаетесь совета моей жены. Вы залезли на чужую территорию. Если пожелаете начать с того места, с которого мы закончили в прошлый раз, то…
— Нет! — Вайолет встала между ними. Она заметила, что от ее крика к ним обернулось несколько человек. — Вы уже подрались, хватит! — Она посмотрела на Джеффри: — Если вы не возражаете, мистер Бернетт, я бы утолила жажду. Не будете ли вы так любезны, милорд, проводить меня до чаши с пуншем?
Она посмотрела мужу в глаза, почти приказывая выполнить то, что она попросила.
— Я должен преподать ему урок, — проворчал Рул и взял ее под локоток, чтобы выполнить ее просьбу.
— Я же тебе сказала, что не стоит волноваться на счет Джеффри.
Он посмотрел на нее, и его сердитый взгляд сменился соблазнительным прищуром.
— Это значит, что надо волноваться о тебе, Вайолет? Ну а что, думаю, это неплохая идея. Сегодня ночью, когда мы приедем домой, клянусь, я сделаю все, что пожелаешь.
Внутри Вайолет что-то екнуло. В его глазах она увидела горячее желание. Она с трудом заставила себя не ждать с нетерпением наступления окончания вечера.
В слабом свете от фонарей Кэролайн стояла в углу террасы рядом с Лукасом Баркли. Она знала, что ей нельзя находиться здесь одной, без сопровождения, с мужчиной, а уж тем более с Лукасом.
Его репутация по части женщин была хорошо известна всем. Она видела, как смотрели на него, когда он шел через зал. Поговаривали, что он был безжалостен, когда дело касалось женщин.
Но пока что с ней он вел себя как истинный джентльмен.
— Вам бы не стоило находиться здесь.
Голос Лукаса был низким и слегка охрипшим, он снял сюртук и накинул его ей на плечи.
Она взглянула ему в глаза.
— Мне вернуться?
Она не горела желанием уходить, но хотела, чтобы он попросил ее остаться.
— Не этого я жду от вас, и вы прекрасно это знаете.
Кэролайн улыбнулась:
— Я, признаться, подозревала.
Он очаровательно улыбнулся в ответ:
— Все ли американские женщины так же независимы, как вы и ваша кузина?
Она взглянула на него в темноте.
— Большинству мужчин такие женщины не нравятся. А большинство женщин боятся вести себя подобным образом.
Он усмехнулся:
— К вам это никоим образом не относится, вы ведь ничего не боитесь, Кэрри? Даже меня.
