– Я хочу вам кое-что сказать, Эрик, – начала она и судорожно глотнула, собираясь с силами, чтобы раскрыть перед ним душу. – Со мной никогда раньше не случалось ничего подобного.
Но у меня уже давно было к вам чувство… издалека. А сейчас мне показалось… что между нами что-то произошло… там, в бальном зале.
– Мы просто танцевали, Жюли.
– Нет, это был не просто танец.
– Да, конечно, – хрипло, словно с отчаянием, сказал он и повернулся к ней. – Это был танец на королевском балу. Притом ты еще очень молода и готова всюду видеть романтику. А я старше тебя на пять лет и к тому же принц.
Она невольно улыбнулась.
– Зачем же меня оскорблять? Молодость не мешает мне разобраться в своих чувствах.
– Послушай, Жюли, доверься моему опыту, – говорил он настойчиво, будто стараясь убедить самого себя. – Отними эти довольно необычные обстоятельства, и ты тоже поймешь, что это был самый обыкновенный танец.
Он ее не убедил. Напротив, от его уговоров она еще больше уверилась в своей правоте.
– Я так не думаю. По-моему, тут было что-то большее. И по-моему, вы тоже это чувствуете.
– Нет, не чувствую – и сейчас докажу это тебе, – сказал он и обнял ее. На этот раз его слова прозвучали не вежливым приглашением, а хриплым приказом:
– Потанцуй со мной.
Его взволнованный тон внушал надежду, но он сохранял полнейшее самообладание, самым благопристойным образом держа ее в танце на расстоянии вытянутой руки. Она поняла, к чему он клонит. Здесь не бальный зал – вокруг только темные деревья да бесконечное пространство океана. Здесь не горят сверкающие хрустальные люстры, только узкий месяц освещает млечный сумрак ночи. Не слышно нежной, приглушенной музыки оркестра, только прохладный ночной ветерок доносит причудливые обрывки мелодии.
Инстинктивно Жюли перешагнула разделяющее их расстояние и прижалась к нему всем телом. Наградой ей была дрожь внезапной близости, и она почувствовала, как его объятия стали теснее. Искра разгоралась пожаром, опаляя их. Она ощущала этот жар так же явственно, как упоительное прикосновение его рук.
– Теперь вы верите, что тут что-то большее? – шепнула она.
Последовало долгое молчание. Они не пытались больше притворяться, что танцуют, и застыли, глаза в глаза. Янтарное пламя в глубине его глаз говорило о том, что она права, он чувствует то же, что и она. Жюли страстно желала, чтобы он сделал еще шаг и сказал ей все поцелуем, из тех, что вершат судьбы.
– Ты веришь, Эрик, – тихо, с силой повторила она. – Я знаю, ты веришь.
Едва она проговорила эти слова, его горящий взор потускнел. Он поцеловал ее – в макушку. И отступил назад.
– Я думаю, – сказал он ровным голосом, – что мне пора проводить тебя назад, в бальный зал. А то я совсем забросил свои обязанности.
Прыжок в неведомое закончился полным крушением. С высоко поднятой головой, молча глотая слезы, Жюли позволила ему проводить ее назад, в зал для танцев. Потом она протолкалась через толпу и снова вышла из парадных дверей замка, недоумевая, почему ее прекрасный принц не знает, что у сказок обязательно должен быть счастливый конец.
Эрик Андерс отвернулся от больничной койки и смотрел в окно, не видя раскинувшегося перед ним Бостона. Ему нужна была передышка, чтобы напомнить себе, что в постели у него за спиной лежит король Ивар, правитель острова Андерс, человек, с которым должно обращаться почтительно всегда, особенно когда он выздоравливает после операции на сердце.
Приходилось напоминать себе об этом, потому что в данную минуту Его Величество король вел себя как самый простой и до безумия упрямый отец. Его отец.
– Я жду ответа, – властно прозвучал с кровати голос короля.
Принц Эрик снова обернулся к отцу и уселся возле его постели. По другую сторону кровати сидел его младший брат, Уит, который с усмешкой и с явным облегчением слушал, как отец на сей раз отчитывает Эрика.
– Ваше Величество, может быть, сейчас не самое подходящее время, чтобы обсуждать этот вопрос.
Эрику удавалось сохранять свою обычную сдержанность. Королевский врач предупредил братьев, что, хотя отец их пошел на поправку, они должны оберегать его от всяческих волнений.
