Саманта снова засмеялась.
– Я могла бы и догадаться, – сказала она. – Так вот почему вы приглашены сегодня. Однако вы даже не сказали мне, что собираетесь в Лондон. Как нехорошо с вашей стороны! Вы понадеялись, что я не встречу вас и не узнаю, что вы были в Лондоне? А я-то думала, что мы друзья!
Саманта говорила это легким тоном, словно бы и не всерьез, но чувствовала себя задетой. Не так ли все и есть на самом деле?
– Я и сам до последнего дня не предполагал, что поеду, – сказал Хартли. – И очень надеялся, что увижу вас. Я пришел сюда сегодня с намерением поздороваться с вами и узнать, помните вы меня или уже забыли…
– В самом деле? – Саманта почему-то очень растрогалась: какое бы дело ни привело его сюда, он предполагал разыскать ее только для того, чтобы поприветствовать. Однако даже если он автор этого сада, он был всего лишь служащим у старого барона, которого теперь к тому же нет в живых. Не так-то легко ему было получить приглашение на столь великосветский бал. Ну да, он джентльмен, но одно это обстоятельство не обеспечивает ему свободный вход на светские приемы. – Безусловно, я помню вас. Наши прогулки по парку и беседы – самые приятные воспоминания в моей жизни.
И это было действительно так. Если припомнить все пикники, экскурсии, «венецианские завтраки» и приемы на пленэре, участницей которых она неизменно бывала, ни одно из этих увеселений не оставило в ее памяти таких теплых воспоминаний, как те четыре дня, которые она провела в Хаймуре.
В саду почти никого не было. Вечер был не холодный, но и не слишком теплый. Саманта, закрыв глаза, вдохнула полной грудью свежего воздуха. И остановилась. Они стояли под низко нависшими ветвями бука.
– Под этими ветвями кажется, что мы вернулись в деревню, – сказала Саманта. – Этой весной мне так не хотелось уезжать в Лондон.
– В этом году приход весны в Хаймур был прекрасен, – сказал Хартли.
Саманте вдруг страстно захотелось снова очутиться там, в Хаймуре, подняться на холм, посидеть в беседке. Вчерашнее появление Лайонела в Гайд-парке, его одобрительный взгляд… Саманту охватывал страх – кажется, он хочет возобновить знакомство. Она боялась себя – как она ответит ему? Только что она вальсировала с ним, слушала его щедрые комплименты, его настойчивые признания. И снова, как когда-то, почувствовала, как ее охватывает желание. Желание и ужас – они одновременно поднимались в ней.
– Я так по вас скучала, – услышала Саманта свой тихий, грустный голос. Она была страшно растеряна, ей нужно было, чтобы чьи-то руки поддержали ее сейчас.
Впоследствии она не смогла бы уверенно сказать, он ли почувствовал это ее желание или она сама потянулась к нему, ища у него защиту. Но его руки оказались там, где она хотела, чтобы они были, – они обняли ее за талию и притянули к себе. Тело его оказалось сильным и мускулистым.
Саманта припала щекой к его плечу, руки ее легли ему на талию, она вдохнула исходивший от него легкий аромат – чего? Это не одеколон! Это мыло. Спокойный, чистый запах. Саманта почувствовала себя защищенной, ей стало очень хорошо. Так удобно и уютно она еще не чувствовала себя ни в чьих объятиях, хотя, случалось, и позволяла кому-то из своих воздыхателей обнять ее. Обычно джентльмен, который сопровождал ее, был намного ее выше.
Еще в одном Саманта не была уверена, когда вспоминала потом эту сцену в саду: это он чуть приподнял свое плечо, чтобы она подняла голову, или она подняла голову сама? Если по правде, она сама подняла голову. Но ни он, ни она не ослабили объятия, и теперь лица их почти соприкасались и они смотрели в глаза друг другу. Его серые глаза были ласковы и серьезны.
– Поцелуйте меня… – Это прошептал женский голос. Хотя бы этот момент на удивление четко запечатлелся в ее памяти.
Его поцелуй удивил ее. Большинство мужчин, с которыми ей случилось поцеловаться, только лишь умудрялись прижать губы к ее устам, которые они столь вожделели. Тех, кто в сладострастном порыве решался припасть к ее рту раскрытыми губами, она мгновенно усмиряла. Всех, кроме Лайонела.
Хартли Уэйд поцеловал ее, приоткрыв губы. Она ощутила его влажный, теплый рот. Но он поцеловал ее мягко, нежно. Изумительно! Саманта ответила ему таким же поцелуем и почувствовала, как напряжение отпустило ее, мир и покой снизошли на ее тело и душу. Он очень ей дорог, подумала она. Самый дорогой ее друг. Конечно, им не обязательно целоваться – тем более такими поцелуями. Друзья так не целуются. Но ей так нужно было, чтобы он обнял ее, и его нежный поцелуй тоже был ей нужен, чтобы стереть из памяти наглое поведение Лайонела. А мистер Уэйд почувствовал, что нужен ей, и принес ей покой. Для того и существуют друзья.
