– Постели прикрывали дыру, ваша светлость. Но, несмотря на это, я, конечно, строго накажу надзирателей и уволю их со службы.
– Разве это поможет делу, генерал? – с едкой насмешкой осведомился герцог. – Бегство незаконнорожденного может иметь самые серьезные последствия. И понять и оценить их могу только я один. Ведь беглец общался с этой греческой собакой… Теперь я понимаю торжество грека. Понимаю значение его слов – что он нашел достойного наследника…
– И все‑таки самая необъяснимая загадка – как арестант освободился от оков, – произнес Миренон.
– А для меня это обстоятельство имеет лишь второстепенное значение, генерал. Важнее всего то, что он имел возможность общаться с греком. Понимаете? С греком! А как он освободился от цепей? Да разве это важно? Просто–напросто нашелся какой‑нибудь продажный надзиратель и принес заключенному ключ от наручников. Но общение беглеца с греком – вот стержень всего происшедшего…
В эту минуту инспектор Бастилии ввел в камеру одного из инвалидов, возвратившегося из города, куда он, с разрешения начальства, отлучался для свидания с сыном. Старик, прежде служивший у Бофора, хотел дать показания.
– По дороге в город я кое‑что случайно увидел… – начал служака. – И вот теперь, узнав о побеге, я хочу изложить свои подозрения…
– Говори, говори скорее, Форе, что же подозрительное ты видел? – нетерпеливо сказал комендант.
– Из крепости я вышел довольно поздно, так как в честь годовщины коронации его величества надо было опорожнить пару стаканчиков с добрыми сослуживцами. Было уже около одиннадцати вечера, когда я направился в город. И недалеко от крепости я встретил какого‑то военного с двумя лошадьми в поводу и молодую девушку, которая шла рядом.
– Не узнал ли ты этого военного? – спросил генерал Миренон.
– Это был мушкетер, господин комендант. Я прошел бы мимо, но девушка показалась мне до того знакомой, что я заинтересовался и решил последить за ними. Мушкетер пошел в Бастилию, а девушка осталась с лошадьми на опушке ближней рощи. Я подошел к ней и убедился, что это была Адриенна Вильмон.
– Не дочь ли нашего покойного гофмейстера Вильмона? – спросил герцог.
– Так точно, ваша светлость.
– Это очень важные известия, – вымолвил герцог, подавая старому инвалиду золотую монету. – Теперь многое стало яснее. Адриенна Вильмон и мушкетер помогли арестанту бежать и затем бежали вместе с ним. Я думаю, генерал, что мне будет гораздо легче настигнуть беглеца, чем вам. – И герцог Бофор вышел из камеры и направился к своей карете.
Возвратившись во дворец, он сразу убедился в справедливости своих подозрений. Адриенна Вильмон прошлой ночью покинула дворец и больше не возвращалась.
Таким образом, последние сомнения исчезли – Марсель и мушкетер при помощи Адриенны похитили и увезли с собой тело Серафи де Каванак.
Но больше всего герцога взволновало открытие, что собака–грек успел сделать Марселя своим наследником.
Герцог тотчас принял все возможные меры для поиска беглеца.
XVII. ТАИНСТВЕННЫЙ ОБЛИЧИТЕЛЬ
В великолепных садах Версаля был устроен блестящий праздник. Придворные дамы и кавалеры и весь дипломатический корпус заполнили террасы и беседки волшебных садов, залитых морем света. Сказочной красоты фонтаны и бассейны переливались всеми цветами радуги и довершали очарование дивной картины. А в центре этой картины сияла своей красотой и могуществом маркиза де Помпадур. Придворные дамы и кавалеры раболепно ловили каждое ее слово, улыбку, малейшее движение. Даже послы иностранных повелителей искали ее внимания.
Маркиза отличалась не только красотой и умением одеваться. Она была не только куклой, но и остроумной собеседницей. Король до того увлекся прелестной маркизой, что не мог провести без нее ни одного вечера. Людовика влекло к ней ее очаровательное остроумие, умение всегда быть интересной. Несмотря на интимные отношения между ними, соединяла их не столько пылкая страсть, сколько удовольствие, которое король получал от общения с этой женщиной.
Маркиза де Помпадур с дамами из своей свиты прошла в ту часть сада, которая называлась «Звезды» и располагалась между аллеями «Флоры» и «Маленького мостика».
