– Я ищу вас, Нарцисс Рамо.
– Играть для танцев? У меня нет никакой охоты.
– Разве вам не нужны деньги? – спросил Марильяк.
– Деньги? Мне? – Нарцисс отрицательно покачал головой. – С тех пор как я остался один, мне ничего не надо. Знаете ли, я даже потерял всякую охоту зарабатывать.
– Это плохо, – сказал виконт. – С деньгами вы могли бы приятно обустроить свою жизнь.
– Приятно обустроить жизнь? Вы думаете, что я могу жить, как другие богачи? Ездить в Булонский лес, пить вино… Вы ведь это называете приятной жизнью? Но я не дорожу этим. Я когда‑то жил неплохо – это было давно. Но тогда я знал, для кого жил. Тогда… – Тут он запнулся и замолчал.
– Разве у вас нет ни жены, ни детей?
– Нет. Когда‑то я имел прекрасную молодую жену – это было хорошее время, но оно давно миновало. В то время я играл охотно, и деньги, заработанные трудом, приносил домой, чтобы купить для Жанетты вуаль, новый платок или новые ботинки. И что за счастье было для меня, когда я видел ее в нарядном новом платье!
– Отчего же этого нет у вас сейчас? Разве Жанетта умерла?
– Да, да, господин, она умерла. Она не существует больше.
– Я ждал другого ответа, – сказал виконт.
Нарцисс внимательнее посмотрел на знатного господина.
– Это я уверяю себя, что она умерла. Я ее так любил! – продолжал он глухим голосом. – Она убежала. Должно быть, она не могла вынести жизни с бедным музыкантом… А может быть, ее одурачил какой‑нибудь богатый и знатный господин… Так или иначе, возвратясь домой однажды ночью, я не нашел ее. Я звал ее, искал, пошел к ее родителям, расспрашивал о ней – все было напрасно. Она не возвращалась… А я так сильно ее любил.
– А есть у вас желание увидеть ее?
– Увидеть ее? Теперь?
– Разве вы не знаете, куда она делась?
– Нет. Я так и не отыскал ее. Я был тогда…
Тут он внезапно умолк и провел рукой по лицу, как бы желая отогнать от себя воспоминания.
– Не следует навязывать свои чувства и мысли. Народ не понимает их, он смеется над ними. Слушали вы оперу Россини? Вот музыка!
– Музыку‑то вы по–прежнему любите? – спросил виконт.
– Буду любить, пока не потеряю память.
– Есть ли у вас самое насущное желание, Нарцисс?
– Да, господин, у меня есть одно желание, но его трудно исполнить.
– Скажите, друг мой.
– У меня была скрипка, которую я продал мелочному торговцу в предместье. Скрипка была хорошая, подарок моего состоятельного дядюшки.
– А кто ваш дядя?
– Рамо, директор театра оперы. Может быть, вы его знаете. Скрипку я продал за двадцать франков, это десятая часть ее истинной стоимости.
– И скрипка все еще у торговца?
– Да, я недавно видел ее у него на витрине.
– Вы желаете получить ее обратно? Это будет сделано.
– Вы хотите подарить мне ее?
– Не я, а другой, богатый человек, который желает вам добра.
– Нет, даром я не возьму от него ничего.
– Вы по–своему горды. Ну, если не хотите принять подарок, то не согласитесь ли заработать денег на выкуп вашей скрипки?
– Да, сударь, если это возможно.
– Случай вам представится.
– Да, но… Работать много я не смогу.
– Трудностей не будет никаких. Вы только должны будете оказать небольшую услугу…
– А что за услуга?
– Так, малость… Но зато вы сможете выкупить скрипку и получите еще столько денег, что будете в состоянии исполнить каждое ваше желание.
– Удивительно! Неужели я еще в состоянии заработать столько денег?
– Не сомневайтесь в этом, друг мой.
– Вы похожи на придворного, – сказал Нарцисс. – Как же вы попали из Версаля в предместье и прямо ко мне? Я знаю, что в Версале расточают много денег. А в народе большая нужда. В народе говорят, что любовница короля тратит огромные суммы – как же ее зовут?..
– Маркиза де Помпадур, вы хотели сказать?
– Вот–вот. Если бы она старалась, чтобы деньги, разбрасываемые ею, отчасти доставались нищим… Но этого нет. И народ не любит маркизу де Помпадур. Но изменить ничего нельзя. Бедность растет наравне с расточительностью. Откуда‑то должны изыматься деньги, которыми сорят знатные господа. Учтите, господин придворный, из денег, отнятых у бедняков, я бы не хотел иметь ни одного су.
– Это у вас порыв честности! – рассмеялся виконт.
– А вы думаете, что бедный человек не может иметь своего взгляда на жизнь? – спросил Нарцисс. – Он не может быть честным?
