— ФБР!
Близстоящие разошлись, пропуская ее, в их глазах читались различные степени удивления, облегчения и настороженности.
Расталкивая толпу, она, наконец, добралась до источника плача. Маленькая девочка, которой не больше семи лет, лежала поперек безжизненного тела женщины, на шее которой в идеальном овале были следы зубов, что уже стало маркой серийного убийцы.
Делейни стиснула зубы.
— Мамочка! — По загорелым щекам ребенка текли слезы, а глаза были словно два омута страха, когда девочка поднялась, чтобы провести ручкой по лицу матери. — Мама!
У Делейни сжалось сердце, когда страх девочки проник внутрь нее, отражаясь эхом в глубине души. Она слишком хорошо помнила такой страх. И очень сильно ненавидела ублюдка, повинного в этом.
Тринадцать человек, и это только о которых они знали. Тринадцать женщин, семеро из которых оставили детей сиротами.
Вернувшись в реальность, Делейни положила ладонь на макушку девочки.
— Я найду его. — Обещание было слишком тихим, чтобы ребенок услышал, но слова отпечатались на сердце Делейни.
Смерть — часть жизни. Делейни согласна. Правильно это или нет, но в человеческой природе воевать и убивать.
Делейни понимала жертвы во время войны, даже от низкопробного наркотика в бедных районах или во время бандитских разборок. В тех бесполезных смертях явно прослеживалась перегрузка мужчин тестостероном.
Но в этих смертях не было смысла. Вообще никакого.
Делейни положила жизнь на то, чтобы прекращать такие смерти, останавливать зло, которое уносит жизни. И этот сукин сын стоял во главе ее списка.
Сквозь пелену голосов и детского плача прорезался еще один крик, донесшийся эхом из недр здания.
У Делейни похолодела кровь.
Она вновь начала проталкиваться сквозь толпу, но успела спуститься лишь на пару ступенек, когда грузная блондинка появилась у основания лестницы.
— У него моя сестра! У него моя сестра!
— Где? — прокричала Делейни.
— В прачечной, — закричала женщина. — В подвале
— Я из ФБР. Поднимитесь и оставайтесь на месте.
— Вы должны спасти её. Спасите!
Когда женщина истерично заплакала, Делейни осмотрела толпу, все еще разделяющую её с блондинкой, и остановилась на двух крепких на вид мужчинах.
— Вы двое, держите людей здесь и когда прибудет полиция направьте их вниз.
Оба мужчины кивнули и растолкали толпу, чтобы Делейни прошла вниз.
К тому времени, когда она пробралась к металлической двери в подвал, ее окутала тишина. Кроме глухого стука ее ботинок по цементному полу, не единого звука.
Ни криков, ни плача, ни женской мольбы о пощаде.
Делейни держала пистолет наготове, ее сердце ускоряло ритм, пока она шла по коридору к широкому, ярко-освещенному проему. Прижавшись спиной к стене, она выглянула из-за угла.
Стоящий на коленях, огромный, мускулистый мужчина с короткими, выгоревшими на солнце волосами поднял взгляд, от лежащего, безжизненного тела женщины, выглядящей точной копией той, которая послала ее вниз. Делейни его поймала.
Она подняла пистолет обеими руками.
— Стоять. ФБР! Подними руки!
Мужчина поднялся с легкостью, не присущей такому росту, вперив в нее взгляд, но не виноватый, а холодный взгляд охотника, выслеживающего добычу. Зеленые глаза без единой капли человечности. Без пощады.
Глаза самой Смерти.
У Делейни между лопаток прокатилась капелька пота. Сама Делейни не низенькая ростом, но этот парень возвышался над ней, широкоплечий, поджарый и сильный, одетый в темно-синюю футболку, коротковатые штаны цвета хаки, и босой. Ни при каких обстоятельствах, она не рискнет сойтись с ним в рукопашную.
Холодок сбежал вниз по спине Делейни.
— Подними руки или я стреляю!
Он так быстро и внезапно начал двигаться, что Делейни едва успела выстрелить, прежде чем он оказался рядом с ней, опрокидывая её на пол. Делейни ударилась головой о цементный пол, пистолет вылетел из руки, а перед глазами засверкали звезды.
Она попала прямо ему в грудь. В упор.
Черт подери, и почему он ещё не мёртв? Делейни пыталась бороться, но мужчина сильный, как медведь, прижал ее к полу.
И склонил к ней голову. Почувствовав, как его холодный рот прижимается к ее шее, а зубы впились в кожу, она начала вырываться из-под недвижимого напавшего, и крики ярости заполонили голову. Рано.
