Неугомонный Носир - страница 3
— Не беспокойтесь. Дня два-три я и сам могу поработать.
Пулод-амак ласково похлопал меня по плечу, видно, ему понравились мои слова.
— Молодец, молодец! — проговорил он и пошёл своей дорогой.
Эта похвала ободрила меня, и я решил пасти баранов не у самого кишлака, а подальше, на равнине Дашти-Калон.
До равнины путь был неблизкий, и потому я стал поторапливать вожака.
Жара всё ещё не спадала, я весь взмок и устал, но не останавливался. Вот наконец и Дашти-Калон. В лицо мне дохнул лёгкий ветерок, сразу стало легче дышать. Чёрный козёл зашагал быстрее, тряся длинной бородой. Повеселели и бараны. Они подняли головы и прибавили шагу.
Я привёл стадо на поле, с которого лишь недавно сжали ранний ячмень. Под ноги попадались не только сухие стебли, но и полные ячменные колосья. Однако бараны почему-то ничего не ели. Они сбились в кучу и стояли так, пряча головы друг другу под брюхо. Сначала я удивился, а затем, подумав немного, решил, что бараны просто-напросто не видят ячменя. И потому, собрав горсть колосьев, поднёс их к самым бараньим мордам. Но бараны даже не шелохнулись.
«Инте-рес-но! — подумал я. — Бывают, оказывается, бараны, не желающие есть даже колосьев!»
Прошёл час, как я пригнал сюда стадо. Солнце начало клониться к западу, жара понемногу спадала. И бараны постепенно разбрелись по жнивью. Тут только я понял свою промашку: в этакую-то жару заставлял бедных животных есть! А теперь их и понукать не надо было. Я успокоился и, поднявшись на пригорок, стал оглядывать окрестность.
Дашти-Калон, насколько хватал глаз, уходила вдаль бескрайней степью. На севере поднимались высокие горы, и вершины их, дырявившие облака, всегда были покрыты снегом. У подножия этих гор, словно ярко-зелёный платок, лежал утопающий в садах наш кишлак Чинор.
Серебряной лентой блестело полотно железной дороги, которая пересекала Дашти-Калон недалеко от того места, где я расположился со своим стадом.
Вот послышался резкий паровозный гудок. Я обернулся и увидел товарный поезд, над которым стелился серый густой дым. Громыхая на стыках, состав стремительно мчался мимо нас. Ещё раз оглушительно заревел гудок. Бараны испуганно шарахнулись и бросились врассыпную. Но как только поезд скрылся из виду и шум постепенно затих, бараны снова накинулись на ячмень. Мне надоело стоять на одном месте. Я хотел уже спуститься с пригорка, как вдруг взгляд мой упал на какого-то незнакомого пса, неизвестно откуда появившегося. Он бежал со стороны железнодорожного полотна.
Пёс был каким-то необыкновенным. Огромный, на длинных сильных лапах, он был ростом с годовалого осла. На его крупной голове торчали маленъкие обрубленные уши. И хвост у него был тоже обрублен. Я, не отрываясь, глядел на собаку. На шее у неё висел обрывок пёстрой верёвки, которой обычно подпоясываются чабаны. Короткая шерсть была чёрной, словно уголь, лишь на шее резко выделялось белое пятно. Было что-то тигриное во всём его облике.
«Уж не бешеный ли этот пёс? — подумал я. — Очень странно он себя ведёт: летит со всех ног к стаду и ни на что не обращает внимания». Признаться, я здорово испугался. Сейчас этот бешеный набросится на стадо и перекусает всех баранов! Но чудной пёс, низко нагнув большую голову, обнюхивал землю, истоптанную бараньими копытами. Потом он поднял голову и взбежал ко мне на пригорок.
— Помогите! — заорал я, оглядываясь по сторонам.
И в самом деле, мне ведь нечем было обороняться! Да и куда спрячешься?
Я крепче сжал свою палку, чтобы хватить пса по темени, если он только раскроет пасть! Я замер, не отрывая взгляда от нежданного пришельца. Но странный пёс остался равнодушным к моим приготовлениям. Или этот проклятый «голован» не боялся моей палки, или же он вообще не знал, что такое страх! Одно утешило меня, что в его глазах не было признаков злобы или ярости. Пёс вплотную подошёл ко мне, вытянул шею, обнюхал меня и… отвернулся.
«Странно!» — пожал я плечами. Что это за пёс? И что он делает в этом безлюдном месте? Ни у кого в округе не было такого страшного пса — уж я-то хорошо знаю всех собак, не только наших, чинорских, но и из соседних кишлаков. Может быть, пёс забежал сюда из чужой отары? Но поблизости не было видно ни пастухов, ни овец.
