Это случилось не сразу. Я родился во времена великого процветания. Фактически я вышел прямо на церемонию, достойную праздника урожая.
Айра пребывал в нерегулярном сожительстве с самозваной цыганкой, перед которой я вскоре начал преклоняться. Моменты важных событий она описывала как дорожные происшествия. Скажем, в ту ночь, когда Меркурий влетел в Тельца. Той ночью, когда я с ней познакомился, ужин влетел в стену.
После беседы на книжной полке в тот первый день на юле меня привлекли какие-то густые ароматы. Это Цыганка готовила очередное исконно восточноевропейское кушанье.
Айра, о котором мне рассказывали уже несколько часов, вернулся домой, как я вскоре пойму, вовремя. Противник он был невзрачный – тараканы о таком могли только мечтать. Он приподнял крышку. Очки его тут же запотели.
– Мм-м-м-м. Это что, гуляш?
– А ты сомневаешься?
Он зачерпнул из кастрюльки деревянной ложкой.
– Вкусно, только паприки многовато.
Цыганка его отпихнула и попробовала варево.
– Идеально. – Она хлопнула крышкой. – Что б ты понимал в венгерской кухне, со своей кошерной говядиной и цыплячьими супчиками. И это ты называешь едой?
– Тебе лучше знать, – пожал плечами Айра.
– Я положила горсть паприки, как всегда.
– И картошку нужно мельче резать. Вот. – И он направился к двери.
– В следующий раз ужин готовишь ты, – подначила Цыганка.
– Я работаю с утра до вечера.
И тут я впервые увидел фурию во плоти. Цыганка вся порозовела, брови сошлись на переносице, губы задрожали, ноздри раздулись.
– Ты мне тычешь этим в лицо каждый день.
– Я ничем не тычу тебе в лицо.
– Может, это ты после мартини за три часа делового обеда вкуса не чувствуешь?
– Я никогда не пью в обед.
– Может, я пью? Пауза.
– Мне нужно переодеться.
– Не смей отсюда выходить.
– Я сейчас вернусь.
– Ну уж нет, ты не бросишь меня здесь одну с этим кошмарным гуляшом.
– О, прекрасно. Заметь, не я его так назвал. – Айра покачал головой и вышел в столовую.
Цыганка посмотрела на плиту, как Моисей – на Золотого Тельца.
– Попробуй еще разок. – Она подскочила к двери и метнула кастрюльку. Та врезалась в стену возле Аиры, обрызгав его с ног до головы огненно-красным соусом. Великолепные куски мяса разлетелись по всей комнате.
Айра окаменел.
– Хватит с меня твоей мании сверхполноценности, – заявила Цыганка и хлопнула входной дверью.
Через секунду Айра бросился в погоню. И тогда невидимые прежде легионы ринулись из темных углов за добычей. Мясо, картошка и овощи исчезали в их разинутых изголодавшихся пастях, по головам и телам потоками струилась кровь млекопитающих. Пощадили только паприку. Это было захватывающе – впервые пировать вместе со зрелыми особями Блаттелла, которые в двадцать раз больше меня, двигаться маршем сквозь густеющий соус, устремляться в атаку, точно библейские герои тысячи лет назад.
И все же мне было не по себе. Подобное изобилие, как правило, ходит рука об руку с возмездием. Однако если вдоволь едят насекомые, в Писании это не называется изобилием. Это называется мором. Но как можно нас покарать, если мы и есть кара?
Я отпраздновал разрешение первого в жизни морального кризиса сочной капелькой жира, чуть теплого, с едва уловимым намеком на застывающую пленку, – с тех пор я его в таком виде и люблю.
– Еды будет в достатке. Она вернется. У них скандалы каждые пару недель, – проворчал взрослый таракан по имени Бисмарк.
Хотя метание гуляша было все-таки событием исключительным, Цыганка действительно отличалась бешеным нравом, была агрессивна и напориста – наш естественный союзник. Ее сексуальная свирепость позволяла нам многие часы безопасно разгуливать по дому в поисках пищи. Она плевала на Айрин режим и правила, она их ниспровергала и властвовала над ним. В кухне она была несказанно щедра. Если рецепт требовал две столовые ложки чего-нибудь, минимум одна оказывалась на столе. Чашку вина? Нам она тоже наливала. Ингредиенты сыпались и текли по любой поверхности, застревали в щелях, забивались под шкафчики. Она никогда ничего не подбирала – в конце концов, пол уже заляпан, что толку поднимать эту грязь?
Когда я родился, колония располагалась за кухонными шкафчиками, как все последние семьдесят пять лет. Мы никогда не утруждали себя запасами. Выходили только за угощением Цыганки и лишь в полной безопасности.
