После недолгого колебания Джейнис опять покачала головой.
— Мне жаль, но это не мое дело!
Рой неохотно сдался. Он заглушил свое разочарование, приняв одно из многих приглашений на вечер. За два года, пока шел процесс, продажа его пластинок шла на убыль. Турне закончилось, так и не начавшись. Спрос на концерты резко падал. И только на вечера его по-прежнему приглашали.
Рой затерялся среди пестрой публики, не зная точно, кто давал этот вечер и по какому поводу. Одни лица были ему знакомы, другие — нет, да он и не хотел их знать. Зато многие из присутствующих желали познакомиться с ним. И в результате Рой оказался в постели с темнокожей красавицей и такой страстной любовницей, каких у него было мало.
На следующее утро у Роя болели все мышцы и он чувствовал себя совершенно опустошенным. Работа над новыми песнями шла вяло. Идеи не осеняли его независимо от того, сидел ли Рой на террасе, плавал или гулял по пляжу.
Через неделю он выиграл процесс у Питера по всем статьям. Рой с удовольствием бы отпраздновал это, но с кем? Он позвонил Джейнис Барсон в бюро.
— Могу я поговорить с моей женой? — Он надеялся, что секретарша не узнала его голос.
— Мистер Барсон? — спросила она и немного помедлила. — Вашей жены нет на месте. Она уехала с Билли на ленч к Джейсону.
— Ах, да, спасибо. — Фокус удался, и Рой в хорошем настроении взял свой двухместный «морган-роудстер». На пути к Джейсону он остановился перед магазином игрушек и купил плюшевого мишку.
Если тебе нужна мама, лучше всего сначала «соблазнить» ребенка!
— Сердечно поздравляю!
Джейнис Барсон сидела за письменным столом в бюро на вилле Пауера в Малибу и с недоумением смотрела на Роя.
— С чем?
— С тем, что вы ровно два года как работаете на меня!
Джейнис поднялась и, колеблясь, взяла протянутую маленькую черную бархатную шкатулку.
— Вам обязательно напоминать своим приговоренным к подневольному труду работникам об их тяжелой участи? — Она улыбнулась и, открыв шкатулку, увидела украшенную бриллиантами подвеску на цепочке. — Красиво, очень красиво… Что вы хотите от меня?
Рой вложил все обаяние своих двадцати девяти лет в удивленный взгляд.
— Не понимаю.
Джейнис захлопнула коробочку и лукаво подняла левую бровь.
— Позавчера вы подарили Билли к его шестилетию целую железную дорогу, сегодня мне это. — Она постучала пальчиком по коробочке. — Вы хотите от меня еще чего-нибудь?
Рой с ног до головы окинул взглядом своего агента по связям с общественностью: хорошо причесанные волосы, белые лодочки на высоком каблуке, розовая блузка с густыми воланами у глубокого выреза, поверх ее коротенький, до талии, жакетик лимонного цвета с золотыми пуговицами и гармонирующие со всем нарядом большие квадратные клипсы из золота. Без сомнения, у него была самая эффектная женщина-агент во всем Голливуде!
Он облокотился на письменный стол и наклонился прямо над Джейнис.
— Только пообедать с вами!
— Я знала, что это будет нечто ужасное. Нет!
— Нет? — Рой с недоверием уставился на нее. — Вы уверены, что думаете так же? Ведь у женщин никогда не узнаешь…
— Я думаю, что вы меня уже достаточно хорошо знаете, Рой. Я всегда говорю то, что думаю, и наоборот.
— Как неоригинально! — Он попытался еще раз улыбнуться. Но, когда увидел, что Джейнис не поддается, вздохнул и пожал плечами. — Но, по крайней мере, оставайтесь на вечера, которые я устраиваю. Когда Билли несколько дней бывает у отца, вы ведь могли бы…
— Я уже не раз присутствовала на ваших вечерах.
— Но исключительно по долгу службы, с целью улучшить мой имидж. И никогда, чтобы просто развлечься.
У Джейнис чуть было не сорвалось с языка, что она не могла развлекаться на его вечерах потому, что многих из присутствующих гостей просто не выносила. Но она не стала усугублять ситуацию. Рой действительно уделял ей много внимания, а на этих больших вечерах он, будучи хозяином, не мог контролировать поведение всех своих гостей. Каждый приводил кого-нибудь с собой. И многие приглашенные так менялись за вечер, что превращались из милых, симпатичных людей в настоящих пугал. Несмотря на это…
— Я хотела бы ограничиться профессиональными задачами. — Мило улыбнувшись, Джейнис смягчила тем самым свой отказ. — Надеюсь, вы на меня не сердитесь?
