В воздухе повис ещё отдалённый, но удивительно знакомый запах. Яблоки.
— Мы почти вышли на рыночную площадь, — пояснил Аббе.
Проходив по Остэру пару часов, Тори так и не смог к нему привыкнуть. Даже дома при поездках в столицу он не помнил такой суеты: вокруг то и дело сновали торговцы, площадь укрывал купол из зазывающих голосов, мимо проходили десятки красивейших женщин, и из-под их ног мгновенно поднимался столп пыли.
— Знаешь, а они не выглядят… больными, — заметил Тори, натягивая походный сапог. После небольшой прогулки вернуться в замок было приятнее, чем казалось.
— А они и не больны, — помрачнел Аббе, — когда король Хито пришёл к власти, он повелел поместить всех сомнамбул в резервации. У нас до сих пор нет доказательств, что они могут быть опасны, — он сделал паузу, — однако и обратного доказать никто не может.
***
Солнце закатилось, оставив над головой огромное тёмное небо, полное невообразимо прекрасных звёзд. Я никогда не видел такого… дома. Это непередаваемое чувство, когда тебя окружают миллионы огней, и теперь они поведут тебя в твой большой путь.
Лошади осторожно перебирают копытами по сухой земле, и приятный ночной ветер иногда забирается под плащ. Наверное, самая большая прелесть дороги домой в том, что она длинна и терниста. Жаль, мне не доводилось осознать этого раньше. Может, это путешествие и правда сделает меня лучше? Я никогда не был готов для чего-то великого, да и просто не мыслил себя в роли вершителя судеб. Это казалось таким далёким, оставшимся на страницах книг, оставленным кому-то другому, более храброму и значимому, чем я. Но ещё сегодня утром я встал со своей жёсткой кровати в нашей тесной лачуге простым человеком, не думающим ни о чём возвышенном и «правильном», а теперь мой конь несёт меня навстречу большой миссии, которая зависит только от меня.
— Тейна Виатор, не отставай! — обернулся двигавшийся впереди Аббе, — дорога неблизкая!
Я нагнал его и повернул голову в его сторону.
— Тори. Зови меня Тори.
Глава 3. Я очень хочу верить
— Как же тяжело ходить в этом проклятом доспехе! — выругался Тори, резко вздёрнув плечи, будто пытаясь стряхнуть с себя вес кольчуги.
— Это ещё цветочки, — улыбнулся Аббе, — попробовал бы ты целый день провести в латах, вот посмотрел бы я на тебя!
Южная резервация была буквально в паре миль от Остэра и даже не имела собственного названия. Пожалуй, сомнамбулам на юге жилось лучше всего: конечно, они оставались изгоями, но под крылом у столицы можно было рассчитывать хоть на какую-то поддержку.
За пределами города было гораздо прохладнее: густые зелёные леса играли свою роль. После душного города, вечерняя прохлада казалась настоящей благодатью, и Тори постепенно начинал понимать, почему Аббе выбрал такое время для начала пути. Впереди, наконец, замаячили далёкие нечёткие огоньки. С каждым годом закрытость резерваций возрастала пропорционально нарастающему страху и невежеству среди людей, поэтому сейчас даже редких гостей, имеющих особые привилегии для входа, пропускали исключительно в пешем порядке. Лошадей пришлось оставить в стойлах в ближайшей деревушке, а дальше двинуться пешком. Виатор ощущал, как ноги, измотанные ранами, прогулкой по городу, и вот теперь ещё и пешим путешествием по склону холма, назойливо дают о себе знать, и всё, чего ему сейчас хотелось — это поскорее сбросить с себя лишние килограммы железа и упасть на мягкую постель. К такому его жизнь явно не готовила.
— А почему ты выбрал службу при короле? — попытался отвлечься от «тягостных» мыслей Виатор. Аббе ответил не сразу, дав молчанию немного затянуться.
— Такие вещи не выбирают, — неожиданно мрачно проговорил он, — после смерти родителей сестру практически мгновенно отправили в резервацию, и я остался совсем один. Наша семья всегда была близка королевскому двору, и при нём я чувствовал себя в безопасности. С годами я также начал понимать, что, возможно, однажды смогу изменить ситуацию в мире, подтолкнув короля к решению нашей главной проблемы, — Аббе снова замолчал, словно уйдя в себя, но, спустя несколько пройденных метров, продолжил, — я очень много трудился, чтобы стать тем, кто я есть. И вот я здесь, спасаю мир, пусть и не своими руками — усмехнулся он.
