На Северо-Востоке города особенно слабы, среди них много городов вообще без веча, тот же Владимир.
Церковь? На Западе Руси Церковь независима от князей, а католические епископы так и вообще подчиняются только Папе Римскому, а Папа считает себя выше королей и императоров. С Церковью приходится считаться что в Италии, что в далекой от папских глаз Польше.
На Северо-Востоке у Церкви тоже нет устойчивой опоры в традициях, обычаях места. Если князь создаст епископство — тогда и будет епископство, а князь сделается его покровителем.
Феодалы? Везде феодалы имеют свои имения, которые нельзя отнять. Они независимы от королей, князей, графов и герцогов; если хочешь стать и остаться владыкой — с ними надо уметь договариваться.
На Северо-Востоке нет сложившейся системы поместий, переходящих от отца к сыну. А раз так — там в сто раз больше возможностей наступить им на хвост, заменить боярство, владеющее землей, на согнутое в покорности дворянство. Прогнать старшую дружину и бояр, опираться на молодежь, зависящую только от тебя.
Даже и крестьянство тут «удобнее» для установления режима своего личного господства. Оно более дикое, архаичное, общинное. Оно не будет вникать в тонкости и в детали закона и традиции, оно еще не понимает важности этих юридических тонкостей.
Для этого общинного, диковатого крестьянства князь — что-то вроде племенного вождя. А мятежные бояре — это «шибко умные» враги единства.
Быть деспотами хотели и другие князья, в других землях. По крайней мере, многие из них. Осуществил это именно Андрей Боголюбский, и осуществил именно потому, что правил на Северо-Востоке.
И потому вот она, мораль: чтобы утвердить деспотизм восточного типа на Северо-Востоке Руси, не надо никаких монголов.
Может быть, монголы и помогли становлению такого типа власти, но вовсе не потому, что принесли его с собой. А потому, что сделали Северо-Восток еще более диким, архаичным, оторванным от остального мира. А князей еще в большей степени племенными вождями, чья главная цель — противостоять внешнему врагу. Права же и достоинство людей в обществах такого типа не имеют никакого значения.
СУДЬБА ПЕРВОГО САМОДЕРЖЦА
Не уберегся князь Андрей и был убит мятежными боярами в ночь с 28 на 29 июня 1174 года, в дорогом его сердцу Боголюбове. В центре заговора стояли дети, внуки, зятья боярина Кучки, владельца Москвы. Бояре не любили и боялись Андрея, который правил без них, окружал себя «неказистыми» людьми, старался подавить всех, кто от него независим. Среди заговорщиков оказался и осетин Анбал, ключник князя. В эту проклятую ночь он украл из спальни князя его меч… Князь, никогда не расстававшийся с мечом, оказался совершенно безоружен.
ПОСЛЕ ЮРЬЕВИЧЕЙ
Пытаясь изобразить Северо-Восток единственным наследником Киева, историки преувеличивают его роль. В духе: «перенесение политического центра Руси во Владимир сыграло большую роль в последующем образовании великорус, народности и рус. нации. В Сев. — Вост. Руси впервые была начата борьба за объединение Руси под главенством князей владимирской династии».[116]
Это если и не прямое вранье, то уж во всяком случае сильнейшее преувеличение. В том же XIV веке «западнорусские земли охотно признавали власть Литвы, чтобы избавиться от власти татар»,[117] в результате чего в конце XV века «Великое княжество Литовское и Русское охватывало не только Литву, всю Северо-Западную и почти всю Юго-Западную Русь, но и западную часть Великороссии».[118]
Не будем даже спорить, так ли уж нуждалась Русь в объединении — скажем, в Новгороде вовсе не рвались решительно ни с кем объединяться.
И уж тем более — вовсе не был Северо-Восток единственным объединителем Руси. Гораздо вернее утверждение авторитетного источника, что «политические традиции» Владимирской земли после монголов «были сохранены, восприняты и развиты в процессе «собирания Руси» Москвой в XIV–XV вв.»[119]
Все верно. Северо-Восток Руси, дикая Московия, объединила остальную Русь. Именно ее политические традиции легли в основу политической традиции России, что нам до сих пор и аукается. Против правды не попрешь.
