Взявшись за угол баронского плаща, Гален с треском оторвал от него полосу дорогого бархата и обвязал ее вокруг перекошенного рта Гилфрея. Теперь вместо брани тот исторгал лишь глухое рычание.
— Я это делаю ради твоей же безопасности, — серьезно объявил Гален. — Небеса не стали бы долго терпеть такое богохульство — тебя едва не разразило громом.
Амисия, упавшая на мягкую траву, встала на колени, не замечая, что оказалась в опасной близости от колючего куста. Она глядела во все глаза и с трудом сдерживалась, чтобы не броситься на шею храбрецу, который одним ударом уложил сэра Освальда и поступил с Темным Лордом так, как ей виделось только во снах. Когда Гален жестом указал Рэндольфу на то место, откуда выскочил на прогалину, она поднялась на ноги и стояла, выжидая.
Гален не мог упоминать ее имени или заставлять ее подать голос в присутствии Гилфрея. Ступив под полог дубовых ветвей, он знаками объяснил Амисии, что собирается вернуться в единственное надежное укрытие — пещеру за водопадом.
Рэндольф изумился при виде своей молодой госпожи, но прикусил язык. Гален, прокладывающий дорогу, решил избрать иной путь, поскольку эта тропа была известна людям барона, которые вот-вот могли пуститься на поиски пропавшего лорда. Петляя по лесу и время от времени даже возвращаясь назад, чтобы сбить преследователей с толку, они наконец добрались до полноводного ручья.
По примеру Галена Рэндольф и его госпожа ступили в холодную воду. Не оставляя следов, они продвигались вперед, пока у Амисии не разболелись лодыжки. Ее башмаки пришли в такой жалкий вид, что она боялась подумать, как оправдается перед леди Анной. Слушая журчание воды, Амисия грустно улыбнулась. Стоит ли размышлять о такой ерунде, когда они только что избежали страшной опасности? Ее улыбка потеплела: теперь у нее не было иного выхода, кроме как исчезнуть из замка Дунгельд и прожить до конца своих дней в лесу с Галеном, как Марианна с Робином Гудом.
Издалека донесся рокот падающей воды. До водопада оставалось уже немного.
— Гален, — шепотом позвала Амисия, — если мы и дальше пойдем по воде, боюсь, я совсем застужу ноги и не сумею спуститься в ущелье.
Гален обернулся. Он разглядел в прозрачной воде короткие сафьяновые сапожки на маленьких изящных ступнях. Силы небесные! В этой-то дорогой обуви она надеялась сойти за деревенскую девчонку?
Амисия проследила за направлением его взгляда и ужаснулась. Когда она перед побегом из замка отделалась от Келды, у нее совсем вылетело из головы, что нужно переобуться в грубые, прочные башмаки. Немудрено, что ноги совсем перестали ее слушаться. Изобразив искреннее сожаление, она затараторила:
— Ну надо же! Напрочь забыла снять эти сапожки — хозяйка их подарила моей сестрице Мелли — помнишь, той что прислуживает хозяйской дочке.
Рэндольф, остановившийся сзади, так и ахнул. Гален счел за лучшее прекратить этот разговор и жестом указал ей на берег. Амисия выбралась на скользкие замшелые камни и умоляющее посмотрела на Рэндольфа, чтобы тот не раскрыл ее обман.
Рэндольф не мог взять в толк, к чему она притворяется, но был готов на все, лишь бы его не покинули нежданные защитники. Пожав плечами, он покорно кивнул.
Остаток пути мужчины прошли по мелководью, а Амисия с осторожностью перебиралась с камня на камень. У нее в сапожках хлюпала вода. Оставалось только надеяться, что ноги хоть немного обсохнут перед спуском в пещеру.
— Я пойду первым, — заявил Гален, когда они достигли кручи ущелья.
Рэндольф в ужасе вытаращил глаза и невольно попятился.
— Не трусь, Рэндольф, — подскочила к нему Амисия. — Я здесь лазала сто раз; если уж девушка может одолеть этот спуск, то тебе и подавно нечего бояться. В камне выбито подобие ступенек — будет тебе опора и для ног, и для рук. К тому же спускаться нужно не до самого низа, а только до середины. Там есть уступ, который вполне выдержит твою тяжесть.
Рэндольфа это не убедило: ей хорошо говорить — сама-то не легче перышка, сорвиголова, а в нем сколько пудов? Но разве мог он перед ней осрамиться?
Сощурив зеленые глаза, Гален прислушивался к их разговору. Сомнений не было: эти двое близко знакомы. И еще Гален пришел к выводу, что не кто иной, как этот покорный великан перевез Амисию на берег. Она ускользнула из-под его присмотра, он заждался и отправился по ее следу на поиски — медленно, но верно, как делал, по наблюдению Галена, и все остальное. На прогалине, где жарился фазан, его настиг Гилфрей. Да, выходка Амисии едва не стоила ему жизни. Но при этой мысли Гален сурово напомнил себе, что и сам не без греха: он пошел у нее на поводу и согласился на новое свидание.
