- В семь подкатят две чувихи, ты им столик зарезервируй, они скажут, что от меня. С ними мы в тот же вечер оттянемся. Еще я познакомился с двумя чувихами из Эстонии - они нас ждут завтра. Послезавтра поедем к двум козам из института Культуры. Еще три подруги будут нас ждать в четверг на даче в Вырице, так что уикенд обеспечен. На следующей неделе...
Месяц обещал быть бурным... Я облизнулся в предвкушении и стал ждать половины восьмого. В семь и вправду подъехали две соблазнительные, аппетитные козочки, и я посадил их в уголок, предоставил в подарок от фирмы шампанское, фрукты и еще что-то. В четверть восьмого звонили по телефону две дамочки с прибалтийским акцентом, и назначили встречу. В половине восьмого в зал вошел Слава.
Только когда он приблизился, я понял, что произошло что-то нехорошее. Цвет его лица мог посостязаться со стерильным бинтом или манишкой конферансье. Подойдя, он жестами попросил налить ему стакан водки, проглотил его, так же жестами попросил второй стакан, затем, глотая остатки прямо из бутылки, одновременно затребовал прикуренную сигарету, и только сделав четыре долгих затяжки, за которые сигарета сгорел дотла, поведал мне, что случилось.
Придя домой с подарками, он вручил жене туфли. Она их тут же примеряла, и жестом фокусника муж извлек сарафан из пакета. Она скинула, что на ней было, но сарафан ей примерить не удалось, потому что любящий супруг тут же добыл купальник. Но и купальник ей не удалось надеть, потому что из коридора был явлен е° глазам широкий, как танкер "Дербент" надувной матрас... Прямо на этом матрасе она принялась благодарить мужа за подарки, и после этого взрыва благодарностей, лежа в объятиях жены Слава растаял и запричитал: "Ах ты бедная моя пусенька, сладкая моя кисанька, нежная моя лапонька, как же ты там будешь жить целый месяц без меня...."
- Да так же, как и ты без меня здесь....
-Что?! Да я тебя сам прямо тут придушу, шлюха поганая!!!- завопил Слава в безумии...
На вокзал ехали в разных такси...
Вот вам и деловой человек! Вот вам и дар предусмотреть все... Даже самый дисциплинированный раздолбай - в душе все равно раздолбай. Ничего с этим не поделаешь, и будет за это наказание. Да что я все о Славе... Сам-то не лучше. Драммер теперь в одной блюзовой команде. В общем - не жалею, я это люблю... Только...Слушайте, у вас нету пожрать чего-нибудь, а?!
Собравшиеся, преисполненные сочувствия рассказчику, немедленно жарят лепешки, цокают языками, качают головами, председатель возводит очи горе...
Когда суета вокруг изголодавшегося слегка затихает, слова просит сидящий в углу человек по имени Флойдоман. Подлинного имени его никто не знает. Он деликатно просит у председателя разрешения поведать историю, по его мнению, весьма и весьма специфическую, с психологической подоплекой и моралью, и председатель, поморщившись слегка при слове "мораль", все-таки разрешает.
ИСТОРИЯ ДЖЕКА ФЛОЙДОМАНА О ТОМ, КАК НЕКИЙ ПОЛИГЛОТ ДОШЕЛ ДО ГРАНИ БЕЗУМИЯ И ДАЖЕ,КАЖЕТСЯ, ПЕРЕСТУПИЛ ЕЕ ИЗ-ЗА ЛЕГКОМЫСЛЕННОГО ОБРАЩЕНИЯ СО СФЕРОЙ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО.
Оговаривая тему звучащих сегодня историй, председатель имел в виду людей, уже ставших раздолбаями, по его меткому выражению, причем, как явствует из его доклада, и сам он, и похоже, все присутствующие уже успели забыть, как стали таковыми. Мой рассказ будет призван раскрыть аудитории механизм, посредством которого душа человека входит в описанное выше председателем и выступавшим за ним рассказчиком, и поименованное термином " раздолбайство" состояние , причем сделать это, опираясь на психологию - весьма уважаемую и серьезную науку.
Герой этой истории к моменту ее начала совершенно под определение соответствующего типа не подпадал. Это был скромный интеллигент, мученик умственного труда, долго изучавший иностранные языки, и благодаря упорству и таланту в совершенстве овладевший английским, немецким, французским, датским и голландским, и это не считая некоторых диалектов, а так же латыни и греческого.
Сами понимаете, без образцовой внутренней дисциплины и безупречно логического склада ума такие успехи в познании языков просто невозможны. С детства привитая любовь к порядку сказалась и на образе жизни. Знакомый мой, поименуем его здесь Аркадий, строил свою жизнь с педантичностью, которой любой немец позавидовал бы. Каждая вещь в его доме лежала на своем месте. Рабочее место было организовано безупречно, и даже словари расставлены не просто так, а были выставлены в пределах досягаемости прямо от письменного стола в специальной вращавшейся тумбочке с удалением от работающего по мере снижения частоты их использования, бумаги разных качеств аккуратно размещены в специальных жестких картонных карманах, укрепленных над столом. Так же над столом был подвешен сложный прибор с контейнерами для авторучек, фломастеров и карандашей разных цветов, всегда идеально отточеных на высококачественной немецкой машинке, которая была присоединена к столу посредством особого, напоминающего тисочки, крепежного устройства прямо над аккуратной корзиночкой для непригодных к дальнейшей работе бумаг. Угол наклона настольной лампы был выверен и раз и навсегда установлен.
