Непотопляемая Атлантида - страница 32

И в заключение (ничего не имею в виду) вспомним негодника Мавро и его печально известную аферу под названием МММ – это означает знаете что? Мэд Москоу Мани – Бешеные Московские Деньги.

Когда на Руси появились первые государственные преступления? Обратим теперь свой взор во времена более к нам близкие – 14–16 века, это период, который называют временем образования Русского централизованного государства. В 1497 году создается крупнейший правовой документ – Судебник. Как, однако, интересно! Не успели из лесов с лукошками скромненько выйти и шкуры исподние поменять на гламурный кустюм, ну и коренья пользительные дожевать, а уже на тебе – правовые документы пишут… Ну и предки крутые у нас с вами! Итак, именно с этого периода в России коренным образом меняется прежний уклад и начинает складываться сословно-представительная монархия. Отныне главными сферами деятельности становятся ремесло и сельское хозяйство – и, прошу заметить, сразу с паровой зерновой системы земледелия начали, с трехпольным севооборотом. Ну и огороды, сады разнообразные на опустошенных набегами территориях вдруг буйно сами собой зацвели… Где только научились? Не иначе как у Мамая с Батыем. В одночасье развелись на крестьянских подворьях все типичные для определенных географический условий виды домашней птицы и скота. И все надлежащие приёмы разведения уже в ходу. Ну и по-прежнему рыбку ловят, бортничесвом занимаются и солеварением. А соль тогда дорого ценилась. Пословица «просыпать соль – к ссоре» – именно о её дороговизне говорит. Таким образом, чтобы не погрешить против здравого смысла, мы должны констатировать следующий факт: период, именуемый татаро-монгольским игом с его бесконечными внутренними разборками на полях, где вместо полезных продуктов, типа капусты и репы, частенько валялись репы совсем другого происхождения, спровоцировал временный застой в уже успешно существовавшем до этого периода экономическом организме России. Доказательством тому является тот факт, что на тот период на Руси было известно такое разнообразие и изощренность ремесленнического искусства, отделенного от высокоразвитого сельского хозяйства, что даже странно предполагать, что все это шло лишь на потребу внутреннему рынку. А развитое ремесленничество – это уже конкретно город, принципиально иной, нежели сельский, жизненный уклад. В пользу этого утверждения также свидетельствует факт быстрого восстановления (после 300 лет т-м ига) врутироссийского рынка: так, в Новгород везут «низовский» хлеб из Ростов Суздальских земель, ну а Москва (вновь) становится центром привоза всевозможно ремесленнической и сельскохозяйственой продукции. Конечно, тогдашний мир стремительно менялся – в Европе и Азии уже бурно развивалась своя собственная, фактически независимая от бывшей метрополии жизнь. И Россия уже не могла оставаться прежней кузницей кадров и миссионеров, Россия, которая многие века обладала уникальной формой власти – управлялась самодержавно (сама себя держала), то есть Россия имела древнюю традицию самодостаточного управления, УЛАЖИВАНИЯ своей жизни без специальной командно – административной системы, касты избранных, поставленной над всеми) теперь же также должна была стать государством в общепринятом на тот момент европейском смысле. Государством, которому необходимо иметь свой собственный сильный центр и самой уметь себя защищать от бывших (таких неблагодарных!) подопечных. Теперь этого также страстно хотели новые «новые русские» – дворянство, в первую очередь, чьи ряды обильно пополнились (после того, как с Ордой, как строем, было покончено навсегда) бывшей ордынской знатью, окончательно теперь укоренившейся на исконной территории Руси. (Как это бывает, поясню на современном примере: вот с вполне суверенной Грузией эпохи Саакашвили у нас отношения не ахти чтобы как, но это, тем не менее, нисколько не мешает ряду успешных грузин, имеющих российское гражданство, занимать в московском бизнесе аграмадный кусок сектора самой капиталоёмкой экономики и вести вполне респектабельный образ жизни, посылая время от времени на свою главную Родину неслабое вспомоществование.) Ну а новые русские феодалы, конечно, меньше всего думали о миссионерстве и стремились закрепить за собой права на землю понадежнее и покрепче привязать к ней вотчинных крестьян. Это было, однако, очень нелегко. Крестьяне привыкли, худо-бедно, жить на своих собственных землях, теперь они стремились отвоевать явочным порядком отобранное у них новыми хозяевами жизни – так на Руси пошла ТАТЬБА (тайное похищение своего (бывшего) имущества), а также прямой антифеодальный разбой. В моду стремительно входят ОТКАЗЫ – когда крестьяне самовольно уходят от феодала, к которому его насильно прикрепили, и находят себе приют у другого, более им симпатишного. Тогда же начинается массовый уход крестьян на вольный русский север, который НИКОГДА (!!!!) не был под врагом, а позднее – и на юг, в степные районы Дикого поля. И там и там не было феодального землевладения. Столь вольный нрав крестьяне повсеместно демонстрировали вовсе не с бодуна, а в силу давней, устойчивой традиции ВОЛЬНО, самостоятельно определяться в своей жизни, руководствуясь не столько законом, сколько ОБЫЧНЫМ ПРАВОМ (то есть привычкой жить по обычаю). Кроме того, они, очевидно, не видели за новыми «новыми русскими» и морального права на господствующее положение на Руси, потому и не хотели им покоряться, оказывая отчаянное сопротивление начавшемуся закрепощению. Тогда перед новой властью и встал во весь свой подавляющий рост вопрос об окончательном закрепощении крестьян, то есть о фактическом введении рабства на Руси – в то время, как его уже нигде в Европе не было. Такую сверхнеобычную для того времени задачу могло решить только очень сильное централизованное государство. Это и, главным образом, только это – и было истинной причиной срочного введения сильного центра и его фактической диктатуры на Руси. И ещё многие годы впоследствии своего (подло) закрепощенного «старожильского» народа новая власть очень боялась, опасаясь даже давать ему оружие для защиты родных земель от врага. И здесь мы должны отметить важную особенность тогдашней власти: главная функция феодального государства – подавление собственного народа. И для нас это важно понимать, потому мир сейчас повсеместно вступает бодрым шагом именно в очередную в эпоху средневековья. И надо внимательно смотреть, во что мы сейчас вступаем вместе со всеми иными европейцами. (Я об этих своих наблюдениях впервые опубликовала материалы в журнале «Домовладелец» – в 1998-99 г.г. и, кроме смеха, эти выводы никакой реакции тогда не имели. Сейчас об этом не говорит разве что ленивый.) Итак, с 14 по 16 века на Руси зафиксировано в различных письменных источниках огромное количество народных антифеодальных восстаний в Москве Новгороде Великом, Твери, Ростове. Какое развитое, однако, самосознание было у наших тогдатошних предков! Особенно мощно прогремело выступление посадского населения в Москве летом 1547 года. Эта традиция – не любить власть накрепко сидит в головах наших граждан именно с тех самых пор, когда их многотысячелетней самодержавной творческой жизни был положен решительный конец. Само по себе экономическое и социальное развитие на Руси того периода никак не требовало такой жесткой и решительной централизации и усиления центра, равно как и сам по себе внешний фактор. Вот именно в этом и заключается главное отличие процесса централизации государства Русь от аналогичных процессов, к примеру, в Европе. Однако процессы эти все же шли встречно и согласованно, хотя и везде по-своему. Вот поэтому, когда Иван Третий объединил почти все тогдашние ресурсы русских земель, необходимость в ордынском иге, которое фактически не дало Древней Руси-метрополии (после отторжения колоний) органично переродиться в независимое самодержавное государство и пойти своим собственным путем, о необходимости которого до сих пор говорят и спорят (не только большевики), сама собой отпала. И мы здесь скажем наше большое СПБ товарищу Энгельсу, который этот факт подтвердил своими независимыми свидетельскими показаниями: «В России покорение удельных князей шло рука об руку с освобождением этих владений от татарского ига». (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. т.21, с.416) То есть удельные земли передавались буквально ИЗ РУК В РУКИ. Всё средневековье было наполнено бесконечными опустошительными войнами, внутренними раздорами по всей Европе и Руси. Однако и тогда и сейчас находились и находятся апологеты подобного сосущствования, доказывающие, что именно это и был период величайшей духовной свободы.