Несколько лет назад Хедли закрутил историю, за вершившуюся арестом Адриана. Очевидно, старый ре портер чувствовал свою вину и поэтому все это время поддерживал связь с Адрианом. Именно Хедли сообщил ему о том, что миссис Денежный Мешок ушла от мужа задолго до суда. Он не сразу узнал об этом. Николс не сказал ни слова. А когда этот сукин сын нанес удар, Адриан был слишком занят — пытался спасти свою шкуру, — поэтому не интересовался, чем занимается жена его партнера.
Тут вспыхнули прожекторы, осветившие сцену. Адриан вновь приложился к бутылке. Интересно, узнает ли он ее? Когда он видел Фейт в последний раз, она выглядела как великосветская дама — светлые волосы убраны в шиньон, красный костюм от дорогого портного и тщательно отполированные ногти… Адриан прекрасно помнил эти ногти; он почему-то обратил на них внимание, когда Фейт, положив руку на Библию, клялась говорить правду, всю правду, и ничего, кроме правды.
Она солгала.
Музыканты наконец-то взялись за дело, и Адриан тот час узнал мелодию. В зале одобрительно загудели, хотя, судя по началу, репертуар певицы не отличался оригинальностью.
Но та ли это женщина? Может, Хедли все-таки ошибся? Репортер утверждал, что Фейт в Ноксвилле — якобы до него дошли слухи, что она поет здесь в барах. Скорее всего кто-то из пьяных друзей Хедли видел в Ноксвилле женщину, похожую на нее и выступающую под именем Фейт…
Загрохотали тарелки, завизжала гитара, а огни рампы запылали красным. Наконец на сцену вышла певица, и Адриан, подавшись вперед, впился в нее взглядом.
Он не слушал, как она поет. Глядя на женщину с пышными светлыми локонами, в кожаной мини-юбке и красных сапогах до колена, Адриан пытался узнать в ней элегантную и немного чопорную даму, которую когда-то знал. А впрочем… Ведь он, в сущности, никогда ее не знал. Он видел Фейт Николс лишь мельком — когда встречал ее в офисе. И один раз видел на суде. Так что очень может быть, что на сцене не она.
«Черт возьми, да эта выглядит не старше того мальчишки официанта, — в раздражении подумал Адриан. — Однако у нее… прекрасный голос. И не только голос… «
Хрупкая девушка на сцене ненадолго умолкла, а потом вновь запела — теперь Фейт Хоуп пела о любви. Она пела, притопывая ножкой в такт музыке, и казалась необыкновенно соблазнительной.
Адриан мысленно выругался, вспомнив годы, проведенные за решеткой. Он собирался трахнуть первую попавшуюся женщину, едва лишь выйдет за ворота тюрьмы. Но в реальной жизни все сложилось иначе. Во всяком случае, он не осуществил свое намерение и теперь, глядя на Фейт Хоуп, понимал, что допустил ошибку. Да, конечно, он допустил ошибку, потому что сейчас кровь в его жилах бурлила и напряжение в паху с каждой минутой нарастало.
И конечно же, это была не она, не та женщина, которую он искал. Фейт Николс никогда так не возбуждала его — и не только потому, что была женой партнера. Ему не нравились миниатюрные блондинки: рядом с ними он чувствовал себя неуклюжим долговязым юнцом.
Но женщина на сцене была необычайно соблазнительна. И похоже, так считали почти все мужчины в баре. Адриан заметил, что многие из них бросали на нее весьма красноречивые взгляды, но даже это его не охладило.
Так чем же она привлекала?.. Разумеется, у нее был очень неплохой голос, однако ее едва ли можно было на звав искусной вокалисткой. Скорее всего привлекала чувственность певицы, вернее, чувство, с которым она исполняла свои песни.
Мужчины слушали певицу затаив дыхание. А некоторые даже расчувствовались — казалось, еще немного, и пустят слезу в свое пиво.
Закончив песню о любви, Фейт почти без передышки перешла к рок-версии другой известной баллады, и толпа тотчас же ринулась на танцевальную площадку.
Адриан взглянул на певицу с восхищением. Хотя эта женщина и не обладала вокальными талантами, свою аудиторию она знала прекрасно.
И конечно же, перед ним не Фейт Николс. Такого просто быть не могло. Дамы из высшего общества не опус каются до прокуренных баров и не поют для водителей грузовиков и подвыпивших фермеров. Но если это не она, то он в тупике. Где же тогда ее искать? Ведь он должен был найти Фейт Николс во что бы то ни стало, потому что от этого зависела вся его дальнейшая жизнь.
