— Что… что он сделал с Ахмедом?
— Ай, что доброго ждать от таких, как комендант!
— Жив он? Ахмед… жив?
Мустафа успокоил: жив, конечно, жив. Доктора подвергли ужасным мучениям, и Мустафа знал об этом, но понимал, что рассказывать не следует: зачем причинять девушке лишние страдания?
— Полковник Халед дал специальное указание: любым способом освободить доктора из застенка.
— Халед? Кто это?
— Не знаете? Тот самый, которому доктор делал операцию перед арестом. Они вместе учились в Париже. Очень хороший человек полковник! Слава богу, состояние его улучшилось. Здесь, в городе, его помощник. Он-то и придумал, как освободить доктора.
Напряжённое лицо Малике просияло.
— Ахмед на свободе?!
Мустафа качнул головой.
— Нет пока. Но, бог даст, нынешней ночью будет на свободе.
Мустафа рассказал, что через посредство одного владельца табачной лавки удалось подкупить начальника тюрьмы, в которой содержится доктор Решид. Но есть затруднение: за освобождение доктора начальник требует очень много — триста тысяч франков. Такие деньги сразу не найдёшь. Малике и не подумала о том, сколь велика сумма: что такое триста тысяч, когда решается судьба Ахмеда? Она беспокоилась о другом: не обманет ли тюремный начальник? Разве можно сейчас положиться на военных?
— Нет, — сказал Мустафа, — не обманет. Он там не один, их целая группа. Чувствуют, что положение шаткое, вероятно, перейдут на сторону генерала Рамадье. А пока, пользуясь случаем, хотят подработать. Мы у них уже тридцать винтовок купили. И ещё будем покупать… — Мустафа вдруг запнулся. — Только вы, пожалуйста, не говорите об этом никому! Я рассказываю, потому что верю вам…
Малике знала, что Мустафа как-то связан с партизанами. Недавно отец кричал, проклиная его. Может быть, именно поэтому она верила парню.
— Кто хочет дать деньги для освобождения Ахмеда? — спросила Малике. — Полковник Халед?
— Что вы! Откуда у полковника такие деньги? Он всё своё состояние давно отдал на дело революции! Все понемножку дадут, вот и…
— Тот человек придёт сегодня? — прервала его Малике.
— Да.
— Когда?
— В девять вечера.
— Что ты будешь делать до этого времени?
— Что мне делать… Остаётся взывать к аллаху и спать здесь. Днём невозможно даже выйти на улицу…
— Не спи. Я скоро вернусь!
Девушка стремительной походкой вышла за дверь. Она ещё не знала, у кого попросить денег, а ноги уже сами несли её к матери. Только она может помочь, верила Малике, только мама, больше никто.
Фатьма-ханум была у себя.
— Ты куда собралась, дочка? — ласково спросила она. — Гулять, что ли?
— Голова что-то болит, мама… — Решимость её пропала, и девушка не знала, как начать разговор.
— Не думай ни о чём, — посоветовала Фатьма-ханум, — от судьбы не уйдёшь. Помолись. Или книжку почитай… Ты не слышала новость? Полковника Франсуа выкрали из тюрьмы!
— Кто выкрал? — встрепенулась Малике.
— Кто ты думаешь, его же люди и выкрали. Теперь ещё больше шуму будет. Как бы все старания бедного генерала не пошли прахом, — говорят, военные целыми полками переходит на другую сторону.
Малике, решившись, подсела к матери.
— Мамочка, у меня к тебе просьба. Не рассердишься?
— Ну что ещё?
— Не рассердишься, скажи? Поможешь мае?
— Какая от меня помощь требуется?
— Очень важная, мамочка.
— Что-нибудь с Ахмедом связанное?
— Да… Его можно освободить!
— Кто это тебе сказал?
— Человек один приходил, из Касбы. Но для этого надо триста тысяч франков.
На лицо Фатьмы-ханум набежала тень.
— Триста тысяч?..
— Да, мама.
— И ты пришла ко мне за такой скромной суммой?
— Не говори так, мама! — воскликнула Малике. — У отца же есть деньги… Ну дайте моё приданое!..
— А ты что, нищей жить собираешься?
— Не нужны мне деньги, если… Мама, ну что ты говоришь! Нельзя же не помочь близкому человеку!
— Не болтай глупостей, дурочка! С каких это пор он стал тебе близким?!
Малике вскочила, но Фатьма-ханум удержала её.
— Не горячись, дочка. Денег у меня нет, у отца и просить нечего… — раздумчиво проговорила она.
Отчаяние отразилось на лице Малике, она хотела что-то сказать, но мать движением руки остановила её.
— Разве что драгоценности… Только кому их продать? Никогда не занималась этим…
