22 июня при атаке на здание полиции была сделана первая попытка поддержать наступающих гвардейцев артиллерийским огнем. Но пока приднестровский корректировщик передавал по телефону данные для стрельбы в рабочий комитет города Бендеры, а оттуда передавали эти данные в Тирасполь и соответственно в дивизион, ушло много времени. За это время наступающие продвинулись вперед, и первые снаряды попали в расположение наступающих приднестровцев. После проведения корректуры целей снаряды попали в расположение полиции. Было разрушено здание паспортного стола, но остальные позиции полицейских пострадали незначительно, поэтому стрельбу прекратили. Тем более что об этой стрельбе узнал Ю.М. Неткачёв и запретил вести огонь.
Все это приводило к огромной потере времени, зачастую противник успевал уйти с того места, по которому просили открыть огонь.
Без точных координат целей, а их могли определить только артиллерийские разведчики, выполнять такие задачи в городе без нанесения больших разрушений практически невозможно. И поэтому, пока артиллеристы сами не определяли координаты целей (x, y, h), стрельба по ним не велась.
Чтобы убрать промежуточные звенья между моментом обнаружения цели и открытием огня по ней, в Бендерскую крепость была введена минометная батарея 183-го мсп. Командиру батареи предоставили возможность напрямую работать с представителями горисполкома и командирами приднестровцев.
Главная задача, которую я поставил перед собой в эти дни, была заставить противника прекратить стрельбу.
Задача на подавление или уничтожение противника не ставилась, так как для этого не было ни сил, ни средств. На тот момент выполнять огневые задачи способны были только две артиллерийские и одна минометная батареи. Тем не менее 21 и 22 июня две батареи выполняли поставленные перед ними задачи.
21 июня батарея 152-мм с/х гаубиц 328-го сап вела стрельбу по семи целям: двум гаубичным батареям, трем минометным батареям, двум сосредоточениям живой силы и техники.
Батарея 122-мм с/х гаубиц 183-го мсп вела огонь по артиллерийской батарее на Суворовской горе и 2 минометным батареям на западной и северной окраинах села Варница.
С 19 до 20 часов эти батареи вели огонь по колонне 2-й мотопехотной бригады молдавской армии, которой командовал полковник Карасёв, бывший начальник штаба 89-й мед и перешедший на сторону молдаван. Во фланг колонне был нанесен удар из Бендерской крепости. 2-я бригада молдавской армии понесла потери и в город войти не смогла. Сам полковник Леонид Сергеевич Карасёв был ранен и контужен. За участие в боевых действиях он награжден высшим военным орденом Молдовы «Штефан чел Маре» (Stefan cel Mare).
В 18 часов батарея 122-мм с/х 183-го мсп уничтожила минометную батарею в селе Кицканы в монастыре.
В 2 часа ночи на железнодорожных путях напротив батальона химической защиты застряли 2 МТЛБ. По ним открыли стрельбу. Волонтеры вначале попытались отстреливаться, но когда огонь по ним усилился, все сдались в плен. 16 человек задержанных доставили в крепость и продержали там до 24 июня, пока не начался переговорный процесс по обмену пленными.
22 июня батарея 328-го сап обстреляла пять целей: две артиллерийские и одну минометную батареи, наблюдательный пункт, сосредоточение живой силы и техники. Батарея 183-го мсп вела огонь по зданию полиции города Бендеры, минометной батарее на территории консервного завода, артиллерийской батарее 2 километра западнее села Хаджимус и минометной батарее на Суворовской горе.
В 20 часов наши две батареи уничтожили эшелон с опоновцами, который разгружался в тупике на железнодорожной станции в порту Варница.
В это время меня вызвал начальник штаба армии В.В. Тихомиров. Когда я зашел к нему в кабинет, там был командующий армией. Ю.М. Неткачёв спросил у меня: «Сколько у нас готовых реактивных установок для открытия огня?»
Я ответил: «Готова только одна БМ».
Неткачёв предложил нанести удар по позициям молдаван. На что мы с Тихомировым возразили, что можем получить ответный удар от реактивных систем залпового огня «Ураган». А достать мы их своими системами не сможем. Возможные последствия были непредсказуемы потому, что позиции нашей артиллерии находились в районе артиллерийских складов. Ответный удар с правого берега мог быть роковым для мирного населения.
