– Ты не волнуйся. С работой все в порядке. С Леркой… тоже… вроде бы… Дело совсем в другом – полчаса назад на наш домашний телефон дозвонилась работница соцслужбы города Н-бурга. Сообщила, что, оказывается, в этом городе у нас с тобой есть, вернее – была, очень дальняя родственница. По твоей линии, кстати. Вчера она погибла. Что-то там на нее упало. На улице. Так вот, представляешь, каким-то образом выяснилось, что мы с тобой – единственные родственники погибшей. Сам понимаешь – у меня есть очень большие сомнения по этому поводу – мало ли Ивановых на свете… Может быть, ты что-нибудь вспомнишь? Звали ее Вероника Иванова.
– Н-бург, Н-бург… Вероника… Вроде, не знаю я никакой Вероники… Кажется, нет у нас никаких родственников в этом твоем Н-бурге, да и не было никогда… А где он вообще находится, этот город? Название уж очень интересное.
– Со слов работницы соцслужбы – где-то в полутора тысячах километрах от Москвы. Клялась, что никакой ошибки быть не могло. Уверяла, что наши столичные архивные службы тоже подтвердили ее информацию… Но, повторяю, лично я в этом сильно сомневаюсь. Сам знаешь, какие в глубинке службы… Ткнули пальцем в первого попавшегося Иванова…
– Подожди, Петр, дело-то непростое. Человек погиб, вообще-то. Может быть, мы чего-нибудь не знаем? В «глубинке», как ты ее называешь, службы иной раз работают получше столичных… Стоп! А ведь я тебя обманул! Вспомнил! Был у нас один очень дальний родственник, я уж не помню точно по какой линии и в каком колене, но жил он в середине прошлого века… Я о нем вообще ничего не знал, пока несколько лет назад, выйдя на пенсию, не надумал составить наше генеалогическое древо. Тогда-то я его след и обнаружил.
– Что-нибудь помнишь о нем? Хотя бы – где жил.
– Помню только, что жил он сначала где-то… в центральной полосе… Город не вспомню, хоть убей, но это точно не Н-бург – такое название я бы обязательно запомнил. Работал он, если мне не изменяет память, преподавателем в медицинском институте… Так вот, кроме этих скудных фактов, выяснить я о нем тогда больше ничего не смог…
– Почему?
– В архивных службах о нем было очень мало информации. Кажется, в пятидесятых годах он часто переезжал с места на место и его след потерялся. Кто его знает, может быть, в итоге он остановился именно на Н-бурге… Если это вообще те люди, то погибшая вполне может оказаться его внучкой. Но повторяю, это очень и очень дальний родственник. Я даже имени его не помню…
– Д-а-а, ну и новости… Если это действительно так, и мы с тобой говорим об одних и тех же людях, то, наверное, погибшая Вероника приходилась этому человеку не внучкой, а дочкой. Работница соцслужбы рассказала, что Вероника была единственным и очень поздним ребенком в семье, а ее родители умерли несколько лет назад в довольно преклонном возрасте.
– Ясно… Что будем делать?
– Подумаю… Ты не волнуйся, я все решу сам… Для начала уточню у этой девицы, которая мне звонила, о родителях погибшей – имел ли отец Вероники какое-нибудь отношение к преподавательской деятельности в медицине. Понимаешь, мне показалось, что она что-то недоговаривает… Темнит… Может быть просто показалось, а может быть и нет… Перезвоню ей сейчас, поговорю… Ну а там будет видно… Что-нибудь придумаю…
Петр распрощался с отцом и перезвонил Кате в Н-бург. Она сразу же подняла трубку.
– Катя, это Петр, из Москвы. Скажите, а кем работали при жизни родители Вероники?
– Всю свою жизнь они проработали в Н-бургском медицинском институте. Насколько я знаю, они познакомились еще в середине прошлого столетия, после того, как отец Вероники, еще совсем молодым, приехал жить в наш город. Он сразу же устроился работать по своей специальности – преподавателем в медицинский институт. И мать Вероники, коренная н-бургчанка, после училища тоже пришла работать в тот же институт, лаборанткой. Там они и познакомились. Потом сыграли свадьбу, но детей у них не было еще очень долго. Но, случилось то, что случилось – через много лет, уже в очень зрелом возрасте, у них все-таки появилась Вероника… И вот… Видите, как все сложилось… Ни их, ни Вероники… Никого…
