Здесь он чуть отклонился от главной темы своего рассказа, сообщив нам, что всегда считал миссис Бенсон «очень даже ничего себе» и «отрадой для глаз», а Биф, к моему смущению, ответил ему понимающе и предельно вульгарно:
— Да уж. Говорят, она та еще штучка! Есть за что подержаться.
А когда в тот вечер она открыла дверь, продолжал механик, на ней был лишь халатик, накинутый поверх тоненькой пижамы. На молодого человека ее вид произвел особенно сильное впечатление. Но еще больше удивило его то, что она сказала: «Доктор Бенсон до сих пор не вернулся домой, хотя обещал быть не позже половины одиннадцатого». Она очень волновалась за него, поскольку знала, какой ему предстоял назавтра трудный день.
Однако Коулману миссис Бенсон не показалась уж слишком встревоженной. Возможно, он ошибался, признал молодой человек, но в какой-то момент ему почудилось, что она даже хочет пригласить его войти. Но затем ему пришлось воспринять ее слова всерьез, потому что она стала упрашивать его поехать в «Кипарисы» и привезти мужа домой. Как Биф уже знал, в «Кипарисах» не было телефона, поскольку Стюарт унаследовал от отца предубеждение к всяким техническим новшествам.
По дороге в моторе снова возникла неисправность. Пришлось вернуть автомобиль в гараж, а в «Кипарисы» отправиться на велосипеде. Усадьбу он обнаружил почти полностью погруженной в темноту и не заметил на прилегавшей к ней территории никаких признаков жизни. Дом, как описал он его нам, в такое время выглядел особенно мрачным. Он стал звонить в дверь, но только его никто, казалось, не услышал и не вышел открывать. Впрочем, механик оказался только рад снова сесть на свой велосипед и поскорее уехать оттуда.
Затем его рассказ принял значительно более интересный оборот. Была ночь полнолуния, и пока он ехал на велосипеде по подъездной дорожке от дома, его путь постоянно пересекали удлиненные тени кустов. Сейчас он уже не помнил всего в точности, но, вероятно, какое-то внезапное изменение в конфигурации этих теней заставило его обернуться, и он отчетливо заметил, как кто-то движется в кустах у него за спиной. Он спрыгнул с велосипеда, выждал примерно минуту, а потом крикнул: «Кто это там?» Ответа не последовало, и через несколько минут механик решил, что нет никакого смысла оставаться на месте дольше, пора отправляться спать. Но он тем не менее заехал в гараж и позвонил миссис Бенсон. Сказал ей, что муж, по всей вероятности, уже покинул «Кипарисы» и сейчас находится в пути к дому. Объяснил новую неисправность в двигателе его автомобиля, пообещав снова взяться за работу как можно раньше утром.
Биф задал ему всего один вопрос.
— Вас кто-нибудь видел возле дома в ту ночь?
— Да, — ответил Коулман. — На углу улицы дежурил знакомый мне полисмен. Проезжая мимо, я с ним поздоровался.
— Что ж, огромное вам спасибо, — сказал Биф. — Ваша история идеально вписывается в картину происшедших событий.
— Если вас заинтересует что-то еще, — предложил Коулман, — приходите в мастерскую, а сейчас мне пора поторопиться туда; пара машин стоит в ожидании ремонта. Вот вам адрес. Буду рад сообщить любую дополнительную информацию, какой только располагаю.
Он дружелюбно с нами раскланялся и вышел из паба.
— Мне не дает покоя мысль, — заметил я, — что наш молодой механик может знать об убийстве больше, чем признался в разговоре с нами. Его история звучит вроде бы складно, но не забывайте: ему нужно было найти объяснение, каким образом он оказался рядом с «Кипарисами» уже после полуночи, поскольку его заметил тот дежурный констебль.
— Я ничего не забываю, — резко бросил Биф, встал и снова направился к стойке бара.
Вот только все его попытки втянуть в разговор бывшего садовника, а ныне владельца паба потерпели досадный провал.