– Слушай, Свет, а что Лизка с Туськой обо всем этом думают? – внезапно спросила Ольга, вклиниваясь как танк в Светкины мысли. Тоже ведь о подружках подумала.
– Понятия не имею, – помедлив, призналась Света. – Я их еще после каникул не видела. И им не до того. У них сейчас запарка. Они к юбилею Кахобера Ивановича готовятся, капустник устраивают, класс заново оформляют. – Вдруг она поняла, что самым настоящим образом выгораживает подруг, как будто они в чем-то перед ней виноваты. По спине побежал неприятный холодок, и Света поспешила сказать: – Ладно, хватит обо всем этом, пошли лучше перекусим перед семинаром.
– Можно, время еще есть, – понимающе согласилась Ольга, взглянув на часы.
Но Света заметила, что сказала она это как-то отвлеченно, как будто в эту минуту думала совершенно об ином.
Не успели девчонки оказаться на первом этаже, как им навстречу попалась секретарша Нины Викторовны.
– О! На ловца и зверь бежит! – возвестила она на весь коридор, разглядывая Свету, и Света пришла к выводу, что «охотятся» исключительно на нее. – Нина Викторовна просила тебя зайти к ней прямо сейчас.
– А что такое? – заволновалась Света.
– Да ничего страшного, – ободряюще улыбнулась личный помощник директора. – Иди, не бойся!
– Оль, ты возьми мне гранатовый сок и булочку. Ладно? – Света сунула Ольге в руки свой рюкзак. – Там кошелек во внутреннем кармашке, – рассеянно пояснила она и заспешила в кабинет директора.
А Ольга взглянула с недоумением на рюкзак в своих руках и подумала: «Совсем крыша у Светки прохудилась. Нельзя, что ли, позже рассчитаться?» Но рюкзак уже был у нее, и бросить его на дороге совесть не позволяла, поэтому девушка взвалила обе ноши на плечо и пошла в столовую.
Купив булки и два стакана сока – себе томатный, а Светке заказанный гранатовый, – Ольга заняла угловой столик и, потягивая свой сок, примерно с минуту задумчиво смотрела на Светкин рюкзак. Приняв наконец-то решение, она пододвинула его к себе, открыла молнию, но достала вовсе не кошелек, а записную книжку.
Потом, может, Светка и вычеркнет ее из числа своих подруг, но не могла она просто сидеть и смотреть, как на ее глазах творится такое безобразие. Открыв нужную страничку, Ольга, воровато оглядываясь на дверь, торопливо списала номер телефона на бумажную салфетку, а затем запихнула эту салфетку в карман пиджака и, убрав записную книжку на место, размеренно принялась жевать еще теплую булку.
Минуты за две до звонка в столовую влетела раскрасневшаяся Светка.
– Чего она тебя вызывала? – Ольга подвинула подружке стакан. – На, охладись маленько.
Светка залпом выпила сок и, вздохнув шумно, как паровоз, возбужденно сказала:
– Прикинь, вчера на педсовете вопрос обсуждали, кому из старшеклассниц поручить вести юбилейный вечер!
– Дай угадаю! – шутливо заявила Ольга, думая, что Нина Викторовна неплохая баба оказалась. Вон как Светка оживилась на радость нам, на зло врагам. – Ты среди кандидаток!
– Верно! Одна из трех претенденток!
– А кто две другие?
– Инкина из десятого «Б» и Ставицкая из одиннадцатого тоже «Б». В пятницу после уроков что-то вроде конкурса устроят, чтобы выбрать двоих. Так сказать, основной состав и дублирующий, на всякий случай.
– У тебя неплохие шансы на победу! – откликнулась Ольга, незаметно покосилась на Светкин рюкзак и заговорила о литературе и о Мире Григорьевне.
Они сейчас на семинаре жизненный путь и творчество Грибоедова углубленно изучали. Разумеется, вспоминали «Горе от ума». Актуальная темка, между прочим. Вот Светка вроде бы неглупая девчонка, а такую кашу заварила, что одной никак не расхлебать!
Оказавшись дома, Ольга первым делом бросилась к телефону, доставая на бегу салфетку. Вернее, если следовать хронологии событий последнего часа, вначале она убедилась, что ее мобила сдохла, на ее счету ноль целых ноль десятых и звонить с нее невозможно, пока она новую карточку не активирует, затем поругалась с Костиком, шофером и телохранителем в одном флаконе. Родители приставили его к Ольге недавно. Раньше при ней состоял спокойный как удав сорокалетний Семен Иванович Полушкин. Ну, Полушкин он и есть Полушкин. С ним договориться, как два пальца об асфальт! А этот двадцатидвухлетний Костик по фамилии Бугров, состоящий на службе в охранной фирме «Вихрь», совершенно не принимал в расчет ее желания. Отношения у них, естественно, не сложились сразу. Вот сегодня она совершенно спокойно, почти по-дружески сказала ему: «Костик, вечером ты можешь быть свободен, как птица в полете! У меня тут срочное личное дельце нарисовалось, я потом сама до дома доберусь. – И, подмигнув, добавила: – Мне не впервой!»
