— Но почему же ты мне не рассказал, что она и Генри…
— Именно потому, что ты бы мне не поверила, — с упреком бросил он. Потом странным, сдавленным голосом добавил: — Ведь ты меня не любишь.
Между ними снова будто встала стена. Наступила гнетущая тишина. Мерси протянула к нему руки, но Джулиан отвернулся. Подойдя к камину, он задумчиво уставился в огонь.
Мерси подошла к нему.
— Джулиан, прости меня. Пожалуйста, прости, что я не доверяла тебе. Я… я жду ребенка.
Он резко повернулся к ней. В глазах его вспыхнула радость.
— Ты уверена?
— Да. Это случилось той ночью, в Натчезе.
Джулиан бросился к жене. И вдруг, словно налетев на невидимую преграду, остановился. Он боялся выдать свои чувства, хотя его безумно тянуло к ней. Он протянул руки к Мерси, потом отдернул их, лицо его исказилось, жадная надежда боролась в нем с неуверенностью.
— Я счастлив, что у нас будет ребенок, — наконец хрипло произнес он. — Он… или она, не важно, я буду любить его всем сердцем. Но одного ребенка мало, чтобы связать нас, моя дорогая, и тут уж ничего не поделаешь. Ни жалость, ни чувство долга… ничто не может нам помочь.
Слезы жгли Мерси глаза. У нее опустились руки. Ведь она пришла к нему сама, а он снова отталкивает ее!
— А что, если я скажу, что люблю тебя? — прошептала она.
Безумная надежда зажглась в его глазах.
— Только если это правда!
Мерси бросилась к нему в объятия. Ее раненая гордость наконец успокоилась.
— Я люблю тебя, Джулиан! — рыдала она, спрятав лицо у него на груди.
Джулиан напрягся.
— Ради всего святого, Мерси, не надо…
— Но я правда люблю… люблю тебя, — отчаянно плакала она. — Давно уже люблю…
Обхватив ладонями ее лицо, он заставил ее поднять голову, и его пылающий взгляд погрузился в ее залитые слезами глаза.
— Тогда почему ты мне об этом раньше не сказала? — прорычал Джулиан.
Мерси всхлипнула.
— Я не верила тебе! Не верила в то, что действительно нужна тебе, что ты тоже любишь меня! А каждый раз, когда мы начинали говорить, мы только и делали, что старались побольнее ударить друг друга!
— Да, ты права, — пробормотал Джулиан.
— Может, покончим с этим? Я не хочу возвращаться в Натчез. Я ничего не хочу — только быть с тобой.
И вот произошло чудо. Слова Мерси пробили брешь в той броне, в которую он заковал свое сердце. Мучительный стон вырвался из груди Джулиана, и он крепко прижал ее к себе.
— О, радость моя! Как же я мечтал, как отчаянно надеялся когда-нибудь услышать эти слова! Я тоже люблю тебя, дорогая! Мне кажется, я полюбил тебя с первого взгляда, еще в ту ночь, когда впервые увидел тебя возле постели умиравшей матери.
— Это правда? — недоверчиво спросила Мерси.
— Да. И только наша глупая гордость мешала нам до сих пор признаться в этом.
— Но теперь мы наконец вместе, — прошептала Мерси. В ее глазах светилась любовь. — Пожалуйста, скажи — мы вместе?
Джулиан осторожно смахнул слезы с ее щек, и голос его зазвенел от счастья:
— Да, любовь моя, мы вместе. Отныне и навсегда.
Они целовались жадно, исступленно, забыв обо всем на свете. Переполнявшие их чувства требовали выхода, и отчаянное желание мгновенно охватило обоих. Подхватив Мерси на руки, Джулиан в три шага пересек комнату и бережно опустил ее на диван. Он не мог поверить в то, что жена вернулась… Неужели она сказала, что любит его? Горечь, годами отравлявшая его жизнь, исчезла, сменившись ликующей радостью. Ему казалось, что сердце его вот-вот разорвется — оно было переполнено счастьем и любовью к его такой страстной и такой гордой юной жене.
Опустившись на нее, Джулиан заглянул ей в глаза и увидел в них любовь и желание. Дрожащие от вожделения пальцы запутались в ее пышных юбках. Взволнованный и неловкий, как неопытный юнец, Джулиан торопливо срывал с нее одежду.
Одним быстрым, яростным движением он вошел в нее и едва не закричал от наслаждения. И тут губы жены прижались к его губам, и ее проворный язычок скользнул в его рот.
Счастье было таким упоительным, что Джулиан чуть не взорвался. И, возвратив жене поцелуй, задвигался в ней, пока вихрь страсти не унес их обоих к вершинам наслаждения.
Примирение состоялось.
