На автодроме мальчик все время норовил столкнуться с машиной Лавровой. Он вел счет. Ей это наконец надоело, она резко сдала назад и врезалась в их бампер.
— Бац! — крикнул мальчик. — Пять один в нашу пользу.
«Фиг вам!» — подумала Лаврова.
Минотавр пошел платить за следующий круг, мальчик и Лаврова остались ждать.
— На меня билет не бери, — попросила она, ей хотелось сбежать.
— Никита — ни рыба, — мстительно сказала Лаврова мальчику, когда они остались наедине.
— Почему? — удивился он.
— Потому что ни-кто, ни-где, ни-когда. «Ни» — отрицательная частица.
Мальчик отвел глаза в сторону и замолчал, Лавровой стало стыдно.
Минотавр с сыном катались на автодроме, Лаврова на лавочке ела мороженое. Ей до сих пор было за себя стыдно.
«Плевать», — решила она, завидев смеющегося Никиту и его отца. Мальчик уже все забыл или ничего не понял.
Они остановились у зеленого «Хаммера». Никита запрыгнул на переднее сиденье, Минотавр открыл заднюю дверцу.
— Я сама, — сказала Лаврова. — Мне нужно заехать еще в одно место.
— Попрощайся с Наташей, — Минотавр повернулся к сыну.
Тот протянул ладошку. Лаврова подошла ближе и осторожно пожала ее. Она была маленькая и липкая. От колы, наверное.
Лаврова возвращалась домой в троллейбусе. Из-за жары ее разморило и хотелось спать. Тогда она сняла джинсовую курточку и вдруг вспомнила маленького мальчика.
«Как ему живется с этим чудовищем?» — подумала она.
Лаврова пила охлажденное белое вино на кухне у Минотавра. Он сидел напротив в деловом костюме и галстуке. Он не снял ботинки, Лаврова тоже решила остаться в туфлях. Ее рабочий день только закончился, и она была голодна.
— Есть хочется, — сказала она.
— Еды нет.
— Где живет твой сын? — она вспомнила кингбургер.
— Дома.
— А мы где?
— Не дома.
— Логично. — Лаврова отпила вино из фужера. — Чего канителиться? Давай действуй. Я тогда успею вовремя поужинать.
— Интересно, — Минотавр усмехнулся.
— Что интересно? — ощетинилась Лаврова.
— Какая ты на самом деле?
— А мне не интересно, какой ты на самом деле.
— Значит, тебе на всех плевать, — сухо произнес Минотавр.
— Точно.
Минотавр поднял на Лаврову глаза, в них была ненависть. Она окутала Лаврову легким аэрозольным облачком, острыми льдинками царапнула ей лицо, обожгла холодом роговицу глаз, ледяным воздухом скользнула в легкие.
Лаврова осеклась на полуслове и моргнула застуженными веками. Из глаза вытекла слезинка, облик Минотавра стал четче. У него было сонное лицо. Как всегда.
— Что тебе от меня надо? — спросила Лаврова.
— Ничего особенного. Пошли в койку. — Минотавр поднялся из-за стола и вышел из кухни.
Лаврова осталась допивать белое вино.
Минотавр снова был бесстрастным, Лаврова от него не отставала. Они дисциплинированно выполняли поточную работу.
«Ни стона из ее груди, — злорадно усмехнулась Лаврова, когда все закончилось. — Получи Удовольствие бесплатно, бычара».
Лаврова села на край кровати и стала натягивать белье и колготки. Надевание колготок не самое привлекательное зрелище, но Лавровой было наплевать, хотя Минотавр следил за ней из-под корявых полуопущенных век. Она чувствовала его взгляд спиной. Она достала сумочку, подкрасила губы и обернулась к нему. Он лежал, закинув руку за голову, под мышкой, на груди и внизу живота курчавились черные волосы.
«Зверь на лежке», — мысленно констатировала Лаврова, улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. Он не ответил, она бы удивилась, если бы он поступил иначе. Лаврова уже выходила, когда услышала за спиной его голос:
— Эй, подожди-ка.
Она повернулась. Он стоял в трусах и протягивал ей десятидолларовую банкноту.
— Моя такса выше, — ответила она.
Лаврова закрыла дверь и заплакала. Он опять ее унизил. Она считала, что он уже ничем не сможет ее достать, но ошиблась.
«Почему мне не все равно? — думала она в такси. — Ведь мне действительно на него наплевать. Почему меня так больно ранят его выходки?»
Зайдя домой, Лаврова громко сказала:
— Ни с кем. Никогда. Поняла, дура?
В ванной она докрасна отскребла жесткой щеткой память о Минотавре и легла спать. Она собиралась начать правильную жизнь без случайных знакомств.
