Вейду тогда очень хотелось поверить в ее невиновность, да и сама мысль о связи Виктории с другим мужчиной была ему невыносима. Но стоило Вейду только представить, чем все это могло закончиться для компании… Спать с потенциальным подрядчиком чуть ли не хуже, чем брать от него взятки.
Вейд не мог этого допустить, так что ему пришлось уволить Викторию.
И теперь он с ней снова встретился.
Окажись на ее месте любая другая женщина, он бы просто пригласил ее на ужин, попросил продать землю, а потом зацеловал бы до потери чувств, чтобы на корню убить любые возражения. Но горячий темперамент Виктории оказался вполне под стать ее огненным волосам.
Вот только она не какая-нибудь другая женщина, а именно Виктория, семь лет копившая в себе злобу, из-за которой она теперь может помешать ему защитить семью. А семья для него важнее всего на свете, так что нужно любой ценой уговорить ее вернуть землю. И постель здесь не поможет, если он только попробует ее приласкать, наверняка нарвется на выстрел.
– Самонадеянный и упрямый, – пробормотал Вейд. Она считает, что хорошо его знает? Тогда почему она забыла добавить, что помимо этого он еще и богатый, могущественный, жестокий и целеустремленный? Эту землю он обязательно получит.
Вейд резко остановился, пропуская старый пикап, украшенный гирляндами и мишурой, в кузове которого человек десять удобно устроились на мешках с сеном и распевали рождественские гимны. Помахав им рукой, Вейд продолжил дорогу домой.
Гимны, Санта-Клаус, сахарное печенье, горячий шоколад… Люди приезжали сюда не просто купить елку, но и провести незабываемые выходные. Весь декабрь здесь царила одна сплошная непрекращающаяся феерия, и этот месяц приносил Иденам солидную часть их годового дохода.
Но в последнее время дела у них складывались не слишком удачно.
И в этом есть и его вина. В юности они с братьями с радостью помогали на ферме, но потом выросли и разъехались, так что родителям пришлось нанимать себе помощников. А если добавить к этому больничные счета и все увеличивающееся с каждым годом производство искусственных елок, то вообще можно удивиться, как Иденам удавалось так долго держаться на плаву.
Поставив квадроцикл на место, Вейд вернулся к магазину, где отец вместе с парой помощников таскали, встряхивали и упаковывали елки. Черт, ну разве можно так себя вести после сердечного приступа?
Вейд, как будто никогда отсюда и не уезжал, ухватил ближайшую елку и принялся обтряхивать с нее осыпающиеся иголки.
– А ты не растерял навыка. Может, хочешь поработать у нас немножко? – усмехнулся Кен.
– У меня есть неделя, а потом нужно будет возвращаться в офис.
– Вот и хорошо, все равно мы к этому времени уже закроемся. В любом случае я рад тебя видеть, сынок. – С этими словами Кен крепко его обнял.
– Я тоже рад тебя видеть. Это последние на сегодня елки?
– Да, ты пришел как раз тогда, когда вся тяжелая работа закончилась. Помоги мне перенести их к парковке, а потом пойдем, поздороваешься с матерью.
Подхватив две елки, Вейд пошел за отцом к последним посетителям, дожидающимся своих покупок. И, помогая укладывать деревья в багажники, он не забывал осторожно наблюдать за отцом, стараясь понять, насколько тот переменился после болезни. Кену еще не было и шестидесяти, и он всегда казался невероятно крепким и здоровым. Пусть его голова уже почти полностью поседела, зато голубые глаза смотрели на мир все тем же ясным взглядом, а руки с готовностью брались за любую работу. Хотя, кажется, отец стал теперь еще жилистее, чем раньше.
– Со мной все в порядке, так что перестань так на меня смотреть.
Кен отобрал у Вейда последнюю елку и пошел к парковке.
– А как я на тебя смотрю?
– Так же, как и все твои братья после того, как Молли рассказала Джулиан про этот дурацкий сердечный приступ. Но ничего особенного не случилось, теперь со мной все в порядке. Меня накормили всеми положенными таблетками, и на этом все закончилось, так что можешь даже не надеяться, что я свалюсь замертво и ты унаследуешь это чудесное местечко.
При этих словах они оба усмехнулись, ведь и отец, и сын прекрасно понимали, что Вейд может запросто купить себе десяток таких ферм.
