Фэрил поднесла пакет к глазам, но это не улучшило дела: слово было практически неразборчивым.
Первая буква как будто «п»… точно «п»! Что же дальше? «И»? В конце, без сомнения, идет двойное «т». Вот еще «к». Пик-тт. Что-то очень знакомое… «Пикетт»? Где она видела это слово?
Ахнув, Фэрил уронила пакет. Слово «Пикетт» было на номерном знаке одной из машин Шугар! Хельмут Тэплинжер в приступе тщеславия заказал три номера с фамилиями генералов времен Гражданской войны. Теперь Фэрил легко могла себе представить джип, крайний справа, и белые буквы на голубом фоне.
В ночь, когда она погибла, Марина Паульсен записала на пакете слово с номерного знака Тэплинжеров!
У Фэрил подкосились ноги, и она рухнула в рабочее кресло Джона. Даже не тратя много времени на размышления, она могла теперь описать, что случилось.
В магазине «Модные вещи Хорнера» Марина Паульсен купила розовую шелковую блузку. Можно было положить пакет в багажник, но (как и сама Фэрил делала, если вещей было немного) она бросила его на соседнее сиденье. Все оставшееся время дня — нет, всю оставшуюся жизнь Марины Паульсен! — пакет там и оставался. Возможно, по дороге к месту своего назначения она остановилась пообедать, а может быть, просто выпить. Во всяком случае, тест подтвердил наличие алкоголя в ее крови. А потом ей попался на глаза номерной знак со словом «Пикетт», которое она записала. Это было сделано в спешке, на ходу, поэтому слово почти невозможно было разобрать.
Может быть, Марина Паульсен всего лишь хотела позже навести справку, кто хозяин машины с таким экзотическим номерным знаком, но Фэрил не верилось в это. Скорее всего «Пикетт» ехал за ней по пятам, преследовал ее. Женщина не знала, кто находится за рулем, иначе она просто записала бы имя водителя. Зато она сразу поняла, что ей угрожает опасность, и решила оставить намек — на случай, если произойдет худшее. Для многих слово «Пикетт» не имело смысла, но для знающего человека оно значило больше, чем целое предсмертное послание.
Фэрил сидела на скамейке, тесно сцепив руки на коленях. Резкий февральский ветер, проносившийся по парку, то и дело заставлял ее смигивать невольные слезы, но ежилась она не столько от холода, сколько от нервного напряжения. Вид приближающейся Шугар в раздуваемой ветром объемистой накидке вызвал новый приступ страха — в последнее время постоянного спутника Фэрил. Прежде она не могла и подумать, что способна так бояться кого бы то ни было, тем более соседки, которую еще совсем недавно считала подругой, в чей дом запросто забегала на чай. Что ж, прежняя Шугар исчезла, а вернее, никогда не существовала.
Шугар двигалась поразительно быстро для такой тучной женщины. Очень скоро она воздвиглась над Фэрил со смешанным выражением раздражения и насмешки на лице.
— Надеюсь, дорогуша, ты приведешь уважительную причину, по которой мне пришлось тащиться сюда. Моя маленькая попка промерзла насквозь. Надо было додуматься назначить встречу на ураганном ветру, когда можно было спокойно поговорить у меня в кухне, за кофе и сдобными булочками!
— Кое о чем лучше говорить подальше от дома, — ответила Фэрил, едва шевеля замерзшими губами.
— Так я и думала! — обрадовалась Шугар. — Ты решила взяться за ум и хочешь попробовать еще разок…
— Нет, нет! — поспешно перебила Фэрил, отчаянно подыскивая нужные слова. — Это… это совсем другое… то есть не совсем то, о чем ты говоришь. Когда я приходила в отель во второй раз, я видела, как из номера вышла женщина. Я знаю, что вы спорили.
— Что-то не припомню ничего подобного, дорогуша.
Казалось, Шугар и впрямь роется в памяти. Фэрил понизила голос.
— Тогда я не знала, кто была эта женщина, но теперь мне это известно. Марина Паульсен. Полицейский.
Шугар повернулась, придвинувшись вплотную, и впилась ей в лицо пронзительным взглядом. Фэрил едва удержалась, чтобы не отвести глаз.
— А какой у тебя может быть интерес к Марине Паульсен? По-моему, вы птицы разного полета.
Фэрил сжала руки в кулаки. Что, если она собирается обвинить в убийстве невинного человека? Что же теперь — отступиться? Но она должна, просто обязана видеть реакцию Шугар на обвинение! Она никогда не простит себе, если упустит возможность бросить этой женщине правду в лицо!
