— Я подумаю. А что еще новенького?
— Да как всегда, — ответил Безотказэн. — Поддельные Мильтон, Джонсон, Свифт… уличные банды Монтекки и Капулетти… кто-то нашел первый набросок «Мельницы на Флоссе» под названием «Топором в запруду плюх». И вот еще что: специализированный магазин Дафны Фаркитт разорился.
— Страховщики?
— Нет. Вероятно, опять антифаркиттисты.
Фаркитт написала свой первый лифчикоразрывательный шедевр в тысяча девятьсот тридцать втором году и с тех пор беспрерывно клепала одно и то же. Любимая многими и ненавидимая язвительным меньшинством, Фаркитт являлась ведущим автором любовных романов.
— Также в писательской среде отмечен взлет популярности наркотика, повышающего работоспособность, — добавил Виктор. — В прошлом году букверовский лауреат по скорописи лишился награды: его тест на картлендромин[38] оказался положительным. И всего неделю назад Шелки О'Пер едва не попал под двухлетний запрет на писательство из-за случайной пробы на допинг.
— Порой я думаю, не слишком ли много у нас законов, — задумчиво пробормотал Виктор, и мы все трое молча покачали головами.
Паузу нарушил Безотказэн. Он достал обрывок грязной бумаги, содержащийся в целлофановом пакетике для вещественных доказательств, и передал его мне.
— Что скажешь?
Я прочла. Текст оказался незнакомым, но стиль узнавался безошибочно. Это был сонет Шекспира, и очень хороший.
— Шекспир. Но не елизаветинский. Показатель — упоминание искусственной лисы для охоты. Но ощущение шекспировское. А что говорит стихометр?
— Девяносто один процент за то, что автор — Уилл, — ответил Виктор.
— Где вы его взяли?
— С трупа одного бомжа, Шакспера. Его грохнули в прошлый вторник. Думаем, кто-то клонирует Шекспира.
— Клонирует Шекспира?! Вы уверены? Может, это просто временное похищение, проделки Хроностражи?
— Нет. Анализ крови показывает, что все они с детства привиты от краснухи, свинки и так далее.
— Подождите… Так он не один?
— Трое, — сказал Безотказэн. — Прямо наплыв недавно был.
— Когда ты сможешь вернуться к работе, Четверг? — серьезно спросил Виктор. — Сама видишь, без тебя никак.
Я помолчала минутку.
— Мне нужна неделя, чтобы жизнь вошла в колею, сэр. Есть несколько неотложных дел, с которыми необходимо покончить.
— И что, смею спросить, может быть важнее уличных банд Монтекки и Капулетти, клонированных Шекспиров, вывоза Кьеркегора из страны и писателей, употребляющих запрещенные вещества?
— Хорошая няня.
— Бог ты мой! — воскликнул Виктор. — Поздравляю! Ведь должна же ты была когда-нибудь родить маленького крикуна. Верно, Безотказэн?
— Однозначно.
— Однако тут возникает проблема, — пробормотал Виктор. — Не годится, чтобы ты металась тут как ошпаренная, а к пяти неслась домой поить малыша чаем. Наверное, мы и сами управимся…
— Ну уж нет, — отрезала я с такой решимостью, что оба аж подскочили. — Я вернулась работать. Мне просто нужно утрясти кое-что. У ТИПА есть ясли?
— Нет.
— Ага. Ну ладно. Так и я знала: придется что-нибудь изобретать. Если мне удастся заполучить мужа обратно, проблема отпадет сама собой. Завтра позвоню.
Повисла пауза.
— Полагаю, нам следует отнестись к данному обстоятельству с уважением, — торжественно изрек Виктор. — Мы очень рады, что ты вернулась. Правда, Безотказэн?
— Правда, — ответил мой бывший напарник. — Очень рады.
