- И у тебя, МакЛохлан, есть теперь, благодаря, мать его, его чести Президенту Последнему, выбор: остаться трупом, или спасти душу святую свою. Но учти, торговец гробовым товаром, что времени у тебя девять дней, согласно спискам святейшего синода, и дня три, по моим расчетам. Думай, выкопыш! Быстрее думай! Потому что везу я тебя к покойной жене твоей, которая выбрала смерть души и жизнь тела! Если решишься - звони, пришлю к тебе мертвого отца Игнатия, если трезвый будет. А ты тварь, паскуда, чертями драная, пошла вон с дороги, потому что господню защиту презрела ты, а от меня защиты и пощады ждать не советую! - проорал отец Кассиус в окно коптера и пальнул из гасилы в хорошо сохранившийся труп птеродактиля, нагадившего на лобовое стекло. Святой водой на птеродактиля брызгать было бессмысленно. Птеродактиль не знал, что такое святая вода, и поэтому никакого вреда она ему не причинила бы.
Птеродактиль был хорошо знаком МакЛохлану. Именно на его восстановление он пожертвовал местному палеонтологическому музею три тысячи кредитов. С другой стороны, птеродактиля жалеть было не за что, потому что все три тысячи МакЛохлан успешно списал за счет налогов.
О прибытии несвоевременно воскресшего МакЛохлана отец Кассиус предупредил семью покойного заранее. Семья встречала Майкла на единственной посадочной крыше среди незнакомого МакЛохлану района города. Такими трущобами он раньше пренебрегал. Почти подсознательно.
Отец Кассиус с посадкой особо не церемонился и выпихнул МакЛохлана в открывшийся люк на высоте около двух метров над площадкой. Все во благо.
МакЛохлан всю дорогу даже представить не мог, что он скажет своим. Слов не было. А теперь, благодаря отцу Кассиусу, они и не понадобились. Майкл тюфяком свалился на руки жене и дочери, упал перед ними на колени, обнял обоих и зарыдал, захлюпал навзрыд. Первый раз в жизни. Хотя правильнее было бы сказать: в жизни с ним такого не случалось.
- Смотри, мам... - шепнула бледной Мэлори МакЛохлан кучерявая симпатяга Синди, - он умеет плакать!
- Он же еще совсем свежий, доченька! - прошептала ей на ушко Мэлори, удостоверившись, что сам МакЛохлан ее в данный момент не слышит.
Отец Кассиус привез Майкла к дому жены, а куда же еще? Дети МакЛохланов жили в Живых кварталах, а сын, Ник, и вовсе в казармах Живых охотников.
Квартирка, надо заметить, была та еще. Бедность светила из каждой дыры в обоях, но этим МакЛохлана трудно было напугать после прогулки по коридорам больницы.
Удивляло то, что Мэлори, вечно готовая получить инфаркт от ботиночного следа на любимом персиковом ковре, к приезду, пусть воскресшего, но, мужа не потрудилась даже стереть многолетнюю грязь с окон. И еще: в спальне, куда его отправили "отдохнуть с дороги", - в спальне не было кровати. Кресло (пыльное донельзя), два стула, шкаф длиной во всю стену, большое зеркало. Кровати не было.
Даже в шкафу не нашлось ничего похожего на кровать, когда Майк было решил, что мебель в комнате раздвижная. В шкафу нашелся его вечерний костюм-тройка пропитанный едким запахом антимоля. Тройка пришлась впору, но благодаря антимолю незавязанная бабочка кучерявилась и расползалась на нитки.
Женщины в соседней комнате неразборчиво перешептывались, накрывая на стол. Слов к ним в суматошной голове МакЛохлана так и не нашлось, и выходить из "спальни" Майкл просто боялся.
Выдернула его из оцепенения и вернула к реальности картина за окном. С высоты третьего этажа было очень удобно наблюдать, как дворняга, сгнившая, судя по ошметкам на костях, около ста лет назад, лениво отгрызала тягучие куски плоти от зацепившейся плавником за пожарный гидрант акульей туши. Акула злобно щерила зубы и пыталась отогнать наглую шавку ударами несуществующего хвоста. Судя по размеру объеденного участка рыбьей туши, шавка подоспела к ужину последней. Акула, совершенно не страдавшая от недостатка воды, продолжала почти бесплодные попытки ползти дальше по улице. Хотя, почему бесплодные? Мокрый след тянулся за ней довольно далеко.
МакЛохлан недоверчиво потряс головой, сделал несколько глубоких вдохов, сел на скрипучий стул и, выждав минуту, трепетно раскрыл брошюрку, которую ему сунул улыбчивый полицейский с обломками автомобильного номера под фуражкой. Брошюрка называлась "Краткий курс мировой истории для свежих выкопышей".
