Неизвестный Сталинград. Как перевирают историю - страница 30

Напротив, состояние парка бронетехники XIV танкового корпуса немецкой 6-й армии оставалось стабильным (см. таблицу).

Стабильность состава танковых соединений корпуса Виттерсгейма объясняется как своевременной эвакуацией подбитых машин на контролируемой немецкими войсками территории, так и использованием танков правильно, при поддержке моторизованной пехоты и артиллерии. Несмотря на изменение обстановки, советское командование еще надеялось переломить ход сражения в свою пользу. 2 августа 23-й танковый корпус в очередной раз перешел в наступление по модели «прохоровки», т. е. практически в лоб ударной группировке противника. Потери за день составили 20 Т-34 подбитыми и 7 сожженными, 6 Т-70 подбитыми и 1 сожженным, 14 Т-60 подбитыми и 3 сожженными. Один танковый батальон 56-й бригады из 6 Т-34 и 4 Т-60 углубился в расположение противника и попросту исчез. Однако здесь нельзя не отметить, что количество боеготовых танков XIV корпуса по итогам боев 2 августа несколько изменилось (см. таблицу).

^{>Брошенный Т-60 в районе Липологовского, август 1942 г. Он мог принадлежать одной из бригад 28-го танкового корпуса или одному из танковых батальонов 62-й армии}

В первых числах августа танковая армия К. С. Москаленко также получила свежую стрелковую дивизию — 399-ю. Это была еще одна введенная в бой свежая дивизия, насчитывавшая на 5 августа 1942 г. 12 322 человека и практически полностью укомплектованная по штату. Она сразу же была введена в бой 5 августа и понесла тяжелые потери, по оценке офицера ГШ КА, в 62-й армии «более 3000 убитыми», но речь, скорее всего, идет об убитых и раненых.

Вместе с тем не следует думать, что все эти контрудары 1-й и 4-й танковых армий были подобны швырянию стеклянной посуды в бетонную стену. Дёрр оценивал ситуацию следующим образом: «На северном фланге армии свежие силы противника перешли в наступление из излучины Дона в районе Кременская и стали угрожать с тыла нашим дивизиям северо-западнее Каменский. Части 8-го армейского корпуса под натиском противника вынуждены были начать отступление, поскольку сплошной линии обеспечения на Дону еще не существовало»[93]. Гальдер 5 августа записывает в дневнике: «Паулюс докладывает о серьезных контрударах противника против 14-го армейского корпуса с юга. Еще более серьезные атаки противник ведет против северного участка 14-го и 8-го армейских корпусов». В записи от 6 августа откровенно сквозит тревога: «У Паулюса на северном участке тяжелые оборонительные бои».

Об интенсивности боев свидетельствует достаточно высокий расход боеприпасов оборонявшимися против 4-й танковой армии немецких соединений VIII армейского корпуса в сравнении с начальной фазой сражения (см. таблицу). Дополнительно приведены данные в процентах боекомплекта для учета различий в составе корпуса в разные периоды сражения.

^{>2 — Речь, очевидно, о боеприпасах к орудиям «Штурмгешюцев».}

По этим данным прослеживается высокий процент настрела боеприпасов к полевой артиллерии и пушкам штурмовых орудий. Советские атаки отбивались ураганным огнем полевой артиллерии. Неудивительно, что рефреном в сводках Генштаба в отношении августовских наступлений 4-й танковой армии звучали слова: «Противник оказывал сильное огневое сопротивление». В целом в излучине Дона события развивались вполне в русле контрударов 1941 г. Советские танковые соединения обрушивали на противника град контрударов, но не добивались решительного результата. После истощения сил механизированных частей противник получал возможность реализовать свои планы. Так, например, в ходе сражения под Уманью в конце июля 1941 г. 2-й мехкорпус смог на какое-то время задержать наступление танковой группы Клейста в тыл 6-й и 12-й советским армиям. После того как корпус потерял танки, последовал Уманский «котел».