Разумеется, необходимость глубокой оценки складывающейся ситуации вполне осознавалась руководством разведки. Однако в предвоенный период установилась практика, когда наверх докладывались только конкретные сведения: факты, высказывания, документы, из этой мозаики и складывалась характеристика обстановки на том или ином направлении. Сталин, главный адресат развединформации, предпочитал именно такой стиль, сохранив его вплоть до войны. Выводы он делал сам. Только в ходе Великой Отечественной войны во внешней разведке было создано информационно-аналитическое подразделение, на которое наряду с другими были возложены функции подготовки обобщенной информации и прогнозов по наиболее важным проблемам и направлениям. Но попытки подготовки аналитических материалов предпринимались уже в тридцатых годах, во всяком случае, в части, касающейся интересующей нас темы. И тому есть документальные свидетельства. Эта работа активизировалась после прихода во внешнюю разведку Артузова, вначале он был заместителем у Мессинга, а затем сменил его на посту начальника Иностранного отдела, пробыв в этой должности до 1935 года. Феномен сепаратизма и его проявления были известны ему не понаслышке, он постоянно сталкивался с этим вопросом, будучи в течение нескольких лет руководителем контрразведки.
Вообще-то от соблазна использовать сепаратизм как таковой в своих политических целях не свободны даже фигуры, для которых сомнительность таких ставок должна быть очевидной. На его, Артузова, памяти, еще Врангель носился с идеей создания Союза кавказских народов для борьбы с советской властью, в него должны были войти кубанцы, терцы, горские народы, Грузия и Азербайджан. Правда, это бросало густую тень на гордый девиз Добровольческой армии — «Единая и неделимая», но при определенных обстоятельствах все средства хороши, главное — обеспечить себе лояльный ближний и дальний тылы. Работа эта была прервана с перемещением генерала и его Русской армии в Крым, а после эвакуации в Турцию проекты расчленения России приняли другую окраску. А подобных планов было немало, и об этом было отлично известно из поступавшей в Центр разведывательной информации.
Когда руководством разведки давалось поручение обобщить имеющуюся информацию о планах и намерениях иностранных держав в отношении Кавказа и использования эмиграции как канала влияния на ситуацию в регионе, то упор был сделан на прогнозы возможного развития событий. Была высказана рекомендация привлечь к исполнению поручения знающих обстановку работников из территориальных органов, которые остро на себе ощущали действия экстремистов, чувствовали настроения людей, могли просчитать вероятную реакцию тех или иных групп населения в случае вмешательства внешних сил, если бы таковое имело место.
Составленный в октябре 1930 года документ сохранился в архивном деле и дает представление о логике и формате тогдашних представлений о возможных вариантах осложнения обстановки на Кавказе.
Прежде всего допускалась возможность турецкого военного вмешательства в дела региона, как это было во время Гражданской войны, которое повлекло бы за собой активизацию внутренних процессов. Предпосылки для этого, по мнению авторов записки, существуют, так как в Дагестане, Чечне, Ингушетии, Карабахе, Карачае периодически возникают волнения на этнической и религиозной почве. Появление турецких войск может привести к вооруженному восстанию в Азербайджане и даже перекинуться на Среднюю Азию. Но это вряд ли удовлетворит пантюркистов, если их замыслы начнут осуществляться и предметом их притязаний может стать Поволжье, в первую очередь Татарстан и Башкортостан. Является такой ход мысли утопическим? Да — при спокойствии внутри Союза и при наличии прочной связи между всеми нациями, его населяющими. Нет — в случае волнений в стране и возникновения военной ситуации.
Резолюция на документе (подпись, к сожалению, неразборчива) тоже весьма любопытна:
«Момент новой ориентации Турции интересен и подлежит глубокому анализу. Турки одинаково боятся как нас, так и Запада. И весь вопрос для них — это гарантия собственной территориальной неприкосновенности. В зависимости от соотношения сил СССР—Запад турки будут еще долго колебаться, и амплитуда таких колебаний будет равна степени обострения внешнеполитической обстановки. Но факт, что в некоторых турецких кругах, правда, пока не господствующих, имеются пантюркистские настроения».
