Маэстро кутежа
Более ста лет назад питерский коммерсант Илларион Николаевич Барсуков устроил в одном из респектабельных ресторанов празднование по случаю своеобразного юбилея — десять лет с того дня, как он впервые самостоятельно заплатил в ресторане по выставленному счету.
К этой знаменательной дате Илларион Николаевич даже заказал в переплетной мастерской специальный альбом «Воспоминания о кутежах», в который вошли все его счета с 1888 по 1898 год. Получилась весьма увесистая, в роскошном переплете книга. Ее переднюю обложку украшала тисненная золотом гастрономического вида виньетка, состоявшая из бутылки шампанского, ножей, вилок, битой дичи и вензеля Барсукова. На задней части обложки красовалась итоговая сумма за прошедшее десятилетие. Почти со всеми счетами у Иллариона Николаевича были связаны трогательные воспоминания, и, листая альбом, он мог рассказать не одну сотню забавных историй. Тем более что названия отдельных счетов говорили сами за себя: «Автограф на зеркале — 25 р.», «Абдуле, за лай по-собачьи — 10 р.», «Игра на рояли в четыре ноги — 50 р.», «Оторванные бакены метрдотеля — 100 р.» и т. д.
Особенной популярностью на юбилейном вечере пользовалась история под названием «Двенадцать бутылок крепленого вина — 80 р.» Однажды Барсуков гулял с приятелями в ресторане на Большой Морской. За соседним столиком развлекалась другая компания, в которой находился известный петербургский атлет. На протяжении всего вечера атлет громко рассуждал о пользе силовых упражнений, похваляясь личными достижениями. Раскуражившийся Илларион Николаевич заявил своим знакомцам, что на спор с одного удара «уложит этого гуся». Спорщики ударили по рукам и пригласили атлета к себе за столик. Не теряя времени, Барсуков заказал вина и открыто начал подпаивать ничего не подозревавшего «геркулеса». Доведя атлета до «подходящего» состояния, коммерсант пригласил его померяться силами. Коварному Барсукову было достаточно разок пихнуть соперника в грудь, чтобы без труда уложить его на пол. Спорщики было возразили, что на самом деле истинным победителем является вино. Тогда Илларион Николаевич предложил «коллегам» повнимательнее рассмотреть этикетки на выпитых бутылках, где значилось его имя как владельца винного заводика. Пари было выиграно, а памятный счет увековечен.
Еще долгое время, отправляясь в ресторан поужинать с друзьями, Барсуков прихватывал «свой талмуд» и развлекал сотрапезников тем, что открывал наугад в любом месте альбом и рассказывал очередные «кутежные» истории.
Король пьяниц
18 ноября 1899 года случайные посетители Смоленского кладбища наблюдали странную процессию: за скромным гробом шла вереница безбожно пьяных людей, буквально рыдавших от постигшего их горя. Хоронили известного в те времена короля петербургских пьяниц. История не сохранила его имени, кажется, фамилия его была Ковалев, осталось только прозвище — Василеостровский Блондин.
Проживавший на Васильевском острове Ковалев, будучи 27 лет от роду, прославился тем, что прокутил свое состояние, которое доходило до 400 тысяч рублей. Повеса был отдан на поруки своему дяде, который положил племяннику 300 рублей месячного содержания. Весь месяц Ковалев жил впроголодь и делал долги. Когда же наступал день «получки», он шел на Никольский рынок и выбирал там четырех местных поклонников зеленого змия. Для начала компания отправлялась на другой рынок, где Ковалев покупал всем приличную одежду, затем все шли в парикмахерскую. Одетых и постриженных компаньонов Блондин вел в ресторан и устраивал там веселое застолье с обильным возлиянием. Задачей было потратить все деньги до последней копейки. Подобные развлечения продолжались два года.
В тридцать лет Ковалеву вновь улыбнулась удача — он получил наследство в 100 тысяч рублей. Разбогатевший пропойца себе не изменил и основал Общество пьяниц. Собиралось общество на снятой специально по этому случаю квартире, все убранство которой состояло из стола, стульев и кроватей. Посреди стола высился бочонок водки, его окружали приготовленные искусным поваром закуски. Выпить и поесть тут мог любой знакомый при одном условии: выпив одну рюмку, пришедший в общество был обязан пить два дня, как говорится, не просыхая. Причем пить надо было исключительно водку и пиво. Те, кто проходил испытание двухдневным «ершом», получал сто рублей награды. Понятно, что основными гостями Ковалева были пьяницы со стажем, для которых подобное испытание не было чем-то особенно тяжелым. Веселье в Обществе пьяниц продолжалось два года, пока у Блондина не кончились деньги. Ковалев вновь стал нищим, а через некоторое время, как и следовало ожидать, скончался от белой горячки. В последний путь покойного провожал весь пьяный Петербург, а заседания Общества пьяниц еще долго с тоской вспоминали в городских кабаках.
