– У тебя же жеребец, – недоуменно сказала Лани.
– Моей… седалищу моему без разницы пол лошади, – гордо объявил Бол.
– Вот возьмут тебя за седалище ассисяй, посмотрим, как ему это понравится, – пригрозил Ларгет. – Никаких привалов! В клетке тебе что, не отдых был? А сейчас надо уехать как можно дальше, пока погоня не села нам на хвост.
– У меня нет хвоста, – отказался Бол.
– Вообще-то ты прав, – сказала Лани Ларгету. – Но, с другой стороны, в темноте ехать рискованно. Мы ведь не по дороге едем. Конь может наступить на мышиную норку и сломать себе ногу, я слышала, в степи такое случается. Не пришлось бы потом пешком от погони удирать.
Воин одобрительно закивал головой. Даже показал Лани палец – на его счастье, большой. Если б показал средний – схлопотал бы сразу, неважно, что здоровый и сильный.
– Ты права, – вынужден был согласиться Ларгет. – Ладно, привал так привал.
– Мое седалище приносит вам искреннюю благодарность, благородная госпожа, – торжественно объявил Бол, слезая с коня.
Лани метко пнула его в колено.
– Ох! За что? – выпучил глаза Бол.
– Передай это от меня своему седалищу, – отрезала девушка.
Бол судорожно открыл рот, пытаясь что-нибудь сказать, и не смог. У него просто не было слов, наверное, первый раз в жизни. Ларгет негромко рассмеялся, заработав от друга свирепый взгляд.
– Жрать нечего, – задумчиво сказал Бол, когда способность говорить к нему вернулась. К слову сказать, куда быстрее, чем думала Лани.
– Нечего, – согласился Ларгет. – Тебе же лучше, от пуза наконец избавишься.
Лани посмотрела на него с удивлением. Этот впалый живот на пузо никак не тянул.
– От пуза у меня одни воспоминания остались, – отмахнулся Бол. – Пока в клетках ехали, все куда-то делось. Ты мне вот что скажи: в плену были – голодали, освободились – голодаем опять. Где справедливость, я спрашиваю?
– У Творца спроси, – посоветовал Ларгет. – Он все знает.
– Да, – скривился Бол. – По такой жизни только это и остается. Ладно, спрошу. Как только увижу, сразу и спрошу. А это будет уже скоро, вот только помру от голода…
Лани промолчала. Есть ей тоже хотелось. Но она умела терпеть и не стонать при этом. Жаль, конечно, что о припасах не позаботились, но ведь удирали в страшной спешке, где уж тут еду разыскивать. Хорошо, хоть упряжь для коней не забыли… как и самих коней.
– Костер разводить? – как ни в чем не бывало осведомился Бол. Казалось, он просто не может долго думать об одном и том же.
– Обойдемся, – махнул рукой Ларгет. – А вот коней надо стреножить. Им хорошо, травы – вволю. Хочешь стать конем, Бол? Сытым всегда будешь…
– Ага, а ты на меня верхом сядешь, – понимающе покивал Бол. – Знаю я тебя, тут же на спину залезешь. Да и трава мне на вкус не нравится…
– Пробовал уже? – не удержалась от шпильки Лани.
– Траву? Нет пока. Только ячмень в жидком виде, – правдиво ответил Бол.
– Как это? – не поняла девушка.
– В виде пива, – пояснил тот.
– Хватит болтать, – оборвал Ларгет этот увлекательный диалог. – Полночи уже прошло, а завтра опять по степи галопом. Спать, всем спать.
Лани хотела возмутиться – раскомандовался, дескать, – но неожиданно поняла, что он прав. Спать хотелось так, что не было сил даже спорить (небывалый случай!). Она постелила шерстяной плащ, укрылась сверху курткой и закрыла глаза. Сон пришел сразу, будто караулил этот момент в ближайших кустах.
Ларгет же уснуть не мог долго. События минувшего дня неумолимо вставали перед глазами. Они победили, повергли страшных ассисяй! Они наконец-то снова свободны! Правда, за ними погоня, а впереди загадочные эльфийские леса. Но сейчас это значения не имело…
Таль проснулся первым. Казалось, лишь мгновение назад он досадовал, что уснуть не получается, а в глаза уже заглядывало яркое утреннее солнце. Оно поднялось уже над горизонтом, но спутники, изможденные безумной ночной скачкой, еще мирно спали, укутавшись в нехитрые одежды. Даже воин из Гардарики мирно храпел во сне.
Ларгет оглядел своих спутников. Бол, морщась во сне, ежился под рваным грязным плащом. Не так уж просто сохранить свою одежду чистой, сидя в клетке для рабов. Да и он, Ларгет, был одет нисколько не лучше. Боресвет… его накидку вообще назвать плащом было затруднительно. Так, грязные лохмотья. Великолепную кольчугу отобрали сразу же, как, впрочем, и знатный островерхий шлем. Боресвет только рукой тогда махнул и сказал, что посмотрел бы на того, кто это все в первый раз наденет. Должно быть, какие-то секреты знают гардарикские мастера… Спал богатырь спокойно и мирно, довольно при этом похрапывая. В отличие от Бола, никакие кошмары его явно не мучили.
