– Так может прикончить его и все дела? – равнодушно предложил Алекс. – Ценности он больше не несет никакой. Все что надо, мы уже от него получили. Один вред и угроза твоей власти и нашему благополучию.
– Красиво сказал. – ухмыльнулся Цестус. – Моей власти. Что ты, типа, на власть не претендуешь. Но нельзя. Айя все же испытывает к нему какие-то чувства, отец все-таки. А так-то он бы подавился какой-нибудь острой косточкой еще года два назад.
– Как знаешь.
– Кстати, Айя как-то рассказала, что это ты ей дал совет втереться ко мне в доверие. – прищурил глаза капитан.
– Предательница. – буркнул Алекс.
Цестус долго не выдержал серьезного взгляда и рассмеялся.
– Не думай, мы тебе оба благодарны. Не думал, что все же встречу бабу, к которой я бы хотел возвращаться каждый раз. Помнишь, ты как-то рассказывал про какого-то бога любви, который летает в виде младенца и пускал маленькие стрелы любви…
– Пошел нахрен, – закатил глаза Вульфс. – Так, блин, и рассказывай вам что-то интересное. Кстати, вот и пришли.
Забурившись в комнату, а попутно устроив небольшой переполох своим появлением, Алекс начал чертить простейшие глушащие звуки пентаграммы. Подобные вариации рунной магии существовали у всех, просто здесь были адаптированы для магов хаоса.
Портис с сомнением оглядел комнату, особенно на поломанные стулья и сел на единственный оставшийся.
Приготовления Вульфса не оставили его равнодушным, поэтому он приготовился к серьезному разговору.
И Алекс его не подвел.
Описать всю грандиозность проблемы нельзя было без рассказа о такой маленькой детали, как инородность самого Алекса. Ведь попутно требовалось объяснить откуда он знаком с целым канцлером Республики Дранклик и другие неудобные вопросы.
Землянину не хотелось этого рассказывать. Не потому что он не доверял Портису. Просто, привыкнув столько лет хранить некую тайну очень сложно сказать о ней хоть слово. Кажется, будто вся твоя сущность восстает против этого.
Так, до крайности удивленный капитан узнал о том, что его, казалось бы, знакомый товарищ, если не друг, пришелец из другого мира. Более того, их, таких, еще трое. И они никто иные, как самые настоящие герои.
Точнее почти настоящие. Да и Алекс упустил в своем рассказе некоторые «мелочи» вроде убийства архимага. И не особо напирал на Эннис и Ричарда. Только подозрений в своем падении в хаос ему не хватало.
И если поначалу Портис воспринял новость о намечающемся конце света и вторжении хаоса с явным скепсисом и недоверием, то с каждым новым фактом, предоставленными бумагами, выдержками из книг, в которых нужные места Алекс старательно подчеркнул, он все больше настораживался.
Странное сходство давних событий и настоящих опять же не были пропущены.
Алекс сходил за вторым стулом и под конец они оба хмуро застыли рядом со столом, заваленного целой кучей макулатуры.
– Лучше бы ты сообщил мне, что король собирается нас всех завтра грохнуть, – наконец процедил Портис. – С этим было бы меньше проблем. И что со всем этим делать? Проклятье! – капитан выругался. – Ты готовишь какие-то планы. У тебя есть надежды. У тебя растет ребенок, наследник. А тебе сообщают, что миру осталось… Сколько там, кстати, осталось?
– Лет десять–двадцать. Трудно пока говорить. Но у них явно все не на конечной стадии, ведь в ином случае начали бы уже открываться случайные прорывы хаоса. Следовательно, завеса между этим миром и порядком все еще сильна.
– Демоны, – Цестус активно растер лицо ладонями, чтобы прийти в себя. – Ладно, я не совсем понял, что они хотят и должны сделать, чтобы нам всем настал конец?
– Судя по дневнику монаха и тому, что я знаю, в каждом мире существует особые места из которых вырывается магическая энергия в мир. Да и не только магическая. Есть версия, что кроме магии имеется и некая сущность мира. Но не суть. Цель демонопоклонников осквернить их. Перерезать вены миру, дабы он истек кровью и ослаб. Добавим сюда призывы большого количества демонов, которые будут засирать все вокруг эманациями хаоса.
– А попутно мир должен страдать не так ли? – мрачно спросил капитан. – Поэтому вокруг гремит война. Эту часть я отлично понял. Однако, я кое-что все еще вызывает у меня вопросы. – он побарабанил пальцами по столу.
