Почти год они не разлучались. И, хотя они редко говорили о будущем – лишь в самых общих чертах, – Леони это не настораживало; она знала, что каждому из них предстоит в первую очередь пробить свою карьеру, а уж потом задумываться о делах житейских. В тот момент она была счастлива уже тем, что они вместе.
Все рухнуло внезапно и необъяснимо. Однажды днем она позвонила Симону в офис договориться о планах на предстоящий уик-энд.
– Привет, дорогой. Это я.
– Да, – сухо произнес он.
– Я решила уточнить, во сколько ты за мной заедешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Я думала, мы увидимся в этот уик-энд. – Леони была озадачена.
– Правда? Видимо, я забыл.
– Симон, это я, Леони. Ты вспоминаешь? Твоя девушка.
Молчание.
– Си, ты меня слышишь? – Да, слышу.
– Тогда почему ты ничего не говоришь?
– Потому что мне нечего тебе сказать.
Леони почувствовала, как по телу расползается озноб. Конечно же, это не Симон. Голос холодный, чужой.
– Си, если это шутка, то не очень удачная.
– Это не шутка.
– Ты что, пытаешься дать мне понять, что не хочешь видеть меня? – Она с трудом подбирала слова.
– Что-то в этом роде.
Она почувствовала, как сдавило грудь; стало трудно дышать. Телефонная будка, казалось, с бешеной скоростью закружилась вокруг нее.
– Почему? – К горлу подступили рыдания.
– Просто не хочу, вот и все. Извини.
– Но… но… Симон. – Щелчок. В трубке повисла тишина. Леони стояла, в оцепенении уставившись в правила пользования телефоном, не в силах двинуться с места. Он сказал, что не хочет больше ее видеть. Она не могла, просто не могла поверить в это. Наверное, с Симоном произошло что-то ужасное. Скоро к нему вернется рассудок – должен вернуться, – и они опять будут счастливы.
Но прошло две недели, а от Симона не было никаких известий, и Леони постепенно начала понимать, что, как это ни казалось невероятным, он в самом деле решил порвать их связь. Дни проходили, исполненные мук и страданий. Шли экзамены, она сдавала их, как робот, не ведая, что делает, не волнуясь за результат.
Приближался день празднества в одном из шикарных домов Холланд-Парка, куда были приглашены Леони с Симоном. Вечеринку устраивали по случаю совершеннолетия младшего брата одного из ближайших приятелей Симона по Оксфорду. Симон-то уж обязательно должен был на ней присутствовать.
Леони мучительно раздумывала, прежде чем решиться пойти. Она отчаянно хотела вновь увидеть Симона, но чувствовала, что, если вдруг он обойдется с ней жестоко, она не выдержит. Больше всего ее мучил вопрос "почему?" – почему он так внезапно бросил ее. О чем он думал в тот момент и в чем ее вина, чем заслужила такое жестокое предательство?
Когда Леони вошла в большой кремовый особняк на Холланд-Парк-авеню, она была бледна и взволнованна, но полна решимости. За эти две недели она похудела, но длинное воздушное платье из темно-зеленого шифона и кружев, которое она купила на Портобелло-роуд, великолепно сидело на ее все еще женственной фигуре. Хозяин встретил ее с явным радушием, но она уловила скрытое удивление. Когда Леони проходила по заполненным гостями комнатам, выискивая глазами Симона, ей казалось, что все смотрят на нее с любопытством, живо комментируя ее появление.
И вот она увидела его в шумной компании оксфордских приятелей. Один из них заметил ее и что-то сказал Симону. Тот обернулся и уставился на нее – лицо его потемнело. Леони сразу же поняла, что встреча не обещает быть приятной, но усилием воли заставила себя подойти. Словно по волшебству его друзья испарились, оставив их наедине.
– Симон, – сказала она, – мне кажется, я имею право на объяснение.
Симон затравленно озирался по сторонам. Несколько пар любопытных глаз следили за происходящим.
– Очень хорошо, – произнес он. Голос его был усталым и чужим.
Он вывел Леони в сад. Деревья были украшены фонариками, играл оркестр; а в глубине сада стоял маленький летний домик, увитый жимолостью. Симон затащил ее в ароматную темноту.
– Послушай, – почти беззлобно заговорил он. – Не будь дурой, Лео. Не стоит поднимать шум, ты только сама себя расстроишь.
– Симон, – сказала Леони. – Можешь ты мне сказать, что происходит? Мне казалось, у нас были определенные отношения. Во всяком случае, я считала себя твоей девушкой. Или я ошибалась? – Холодный тон Симона передался и ей; она говорила резко и колко. Симон молчал. – Ну? – требовательно спросила она, распаляясь от гнева. – Мы были вместе почти год. И ты собираешься мне вот так просто сказать, что все кончено?
