– Это было потрясающе, – произнес он хриплым, каким-то чужим голосом. – Потрясающе, – повторил он и рассмеялся. – У меня было ощущение, что произошло извержение вулкана.
Дейдри тоже засмеялась и, с трудом дотянувшись, шлепнула его по животу.
– Мне твой Везувий очень даже понравился, – хихикнула она.
– Если ты не против, то минут через пятнадцать он снова готов к твоим услугам.
– О, это может привести к настоящей катастрофе, – расхохоталась Дейдри. – Надо вас с ним немного остудить. – И, набрав полную пригоршню воды, она плеснула ею на Алана, как бы желая охладить его пыл.
Алан присел и подтянул ее поближе к себе. Медленными, ласковыми движениями он стал смывать песок с ее грудей, позволяя воде стекать ручейками по соскам и животу. Кончики его пальцев следовали за маленькими ручейками.
– Что заставило тебя вернуться? Неужели Стейси, наконец, пришла в себя? – Как Алан ни старался, эта фраза прозвучала весьма язвительно.
– Нет. – Дейдри говорила спокойно, ровным голосом. – Должно пройти еще много времени, прежде чем она сможет успокоиться… если, конечно, она вообще сможет это сделать!
Но Алана не слишком волновали проблемы ее подруги. Неожиданно почувствовав новый прилив страсти, он схватил Дейдри, поднял ее на руки и понес к дому. Их одежда осталась на песке, они просто забыли про ее существование. Дейдри обвила руками его шею и крепко поцеловала в губы. Он постанывал, спотыкался, останавливался, чтобы страстно ответить на очередной ее поцелуй. Пинком открыв дверь, Алан направился к лестнице в спальню.
Но он не сумел бы добраться туда с нею на руках. Лестница была слишком узкой и крутой. Ему пришлось опустить Дейдри на землю. Как только она встала на ноги, Алан за руку потянул ее наверх. Но все произошло прямо на лестнице. Когда Дейдри снова стала целовать его и ласкать, Алан почувствовал, что дотерпеть до спальни просто не сможет. Застонав, он со свистом прошептал:
– Я не переживу этого…
А Дейдри продолжала ласкать его, с каждой минутой все более страстно.
– Переживешь, – шепнула она прямо в ухо.
Дейдри притянула Алана к себе еще ближе, и они слились воедино. Он никогда еще не переживал такого острого наслаждения. Она была жестокой и ненасытной в любви, такой, какой и представлялась его воображению. Отдавая себя, Дейдри отбрасывала все запреты.
Эта ночь была самой дикой и невероятной из всего, что ему довелось когда-либо пережить. Он чувствовал себя совершенно опустошенным, но одновременно постоянно готовым на все новые подвиги. Наконец уже под утро он уснул с ощущением бесконечного счастья и спал глубоким здоровым сном почти до полудня.
В первые секунды после пробуждения Алан думал, что видел просто потрясающий эротический сон. Но, проснувшись окончательно, он сразу же захотел опять дотронуться до Дейдри, чтобы убедиться в ее реальности. Однако постель была пуста. Подбежав к окну, он вздохнул с облегчением: ее машина стояла на том же месте, что и вчера. Алан стал разыскивать свой купальный халат, но его нигде не было. Тогда он побежал вниз, в чем мать родила.
Дейдри в его халате уже орудовала на кухне. Она выглядела совершенно невероятно. Ее волосы, зачесанные назад, были перехвачены одним из его галстуков. Лицо казалось непривычно белым: Дейдри не успела накраситься. Он подумал, что еще никогда она не была так ослепительно хороша. Без колебаний он пересек кухню, подхватил ее на руки и поцеловал долгим страстным поцелуем. Держа в одной руке кувшин с апельсиновым соком, а в другой полный стакан, Дейдри не смогла бы вырваться из его объятий, даже если бы очень этого захотела. Она просто рассмеялась и, как только Алан оторвался от ее губ, радостно воскликнула:
– С добрым утром! – Потом она с откровенным любопытством оглядела его сверху вниз.
– Прошу прощения, – ухмыльнулся Алан, – но кто-то похитил мой халат.
– Ничего, все в порядке. Я не против полюбоваться тобой в костюме Адама.
– Может быть, ты вернешь мне халат прямо сейчас? – В его голосе звучала надежда.
– Не раньше, чем ты спустишься на пляж, соберешь и принесешь мне мои вещи. У меня больше ничего с собой нет.
